В иллюминаторе виднеются деревья. Откидываюсь назад и вжимаюсь в спинку кресла.
Сосед делает то же самое.
Сколько нас? Жду мягкого толчка, который ознаменует посадку, – и страх уйдёт.
Здесь не принято аплодировать, но, покидая салон, каждый раз смотрю влюблёнными глазами на командира.
Сегодня капитан воздушного судна – женщина. Может, поэтому так нервничает сосед?
«Зря, мы водим не хуже вас, – беззвучно возражаю ему, – и, пожалуй, аккуратней. Впрочем, автопилот рулит».
Сосед не слышит моих мыслей, и спустя несколько секунд облегчённо вздыхает – мы катимся по взлетно-посадочной полосе. Вместе с опорой возвращается уверенность в завтрашнем дне.
«Я в Осло», – пишу я.
«Ок», – прилетает в ответ.
Он бесспорно талантлив.
Второй конверт прячет радостный смайл.
И креативен притом.
***
Скандинавская столица встречает дождём и розами необычного оттенка. Нежная киноварь, смешанная с алым. В первый раз любуюсь этим цветком. Выхожу к заливу. Яхты выстроились так плотно, что, кажется, можно перепрыгивать с одной на другую, забавляясь игрой в морские классики.
Поезд отправляется через несколько часов, и есть время прогуляться. Рассматриваю прохожих. Дежавю. Знакомые лица. С изумлением понимаю, что похожа на норвежку, – или норвежки похожи на меня? Хотя и лишена их сдержанно-деловитой непромокаемости…
Не люблю достопримечательности – в них нет ничего примечательного, на мой взгляд. Дышу атмосферой. Она проникает в меня, и я мимикрирую, встраиваюсь в город недостающим фрагментом.
Иду наугад, меняя переулки, точно хочу запутать следы. Норвежский лис. Может, я была им в прошлой жизни?
Тихонько посмеиваясь, достаю из кармана телефон, прикрывая от мороси рукавом.
«Уютно».
«Я рад».
Смайл-поцелуй напоминает куриную гузку. Надеюсь, это не обида.
Я на лето сняла домик в горах. Тот самый, с мшистым палисадником на крыше. Мне нужно уединение, чтобы дописать роман. Готова одна глава. Я не мастер скорописи, но, думаю, лето не подведёт.
Телефон выскальзывает из рук – едва успевая ухватить его в полёте, останавливаюсь, чтобы перевести дух. Передо мной крылечко с двумя ступеньками без перил и деревянная дверь, украшенная табличкой с номером. Я поднимаюсь и привычно тяну руку, чтобы открыть её… И тут же замираю. Вход притягивает – кажется, что за ним узкая лестница, ведущая на второй этаж, и ещё одна дверь, за которой тёплое помещение с плитой, рукомойником и горкой стоптанных башмачков.
Дёргаю ручку, но дверь заперта. Заставляю себя отпрянуть и вернуться на тротуар. Из распахнутого окна выглядывает пожилая дама с круглыми румяными щеками и яркими глазами. Она меняется в лице и быстро что-то восклицает по-норвежски.
Делаю шаг назад. Возможно, я нарушила правила? Частная собственность?
– Сорри, – отвечаю я, не зная, за что извиняюсь; на всякий случай добавляю. – Хэллоу.
Тороплюсь поскорее уйти. Поминутно оглядываюсь. Ноги ведут обратно к заливу. Надо отыскать рыболовецкий траулер! Выбегаю к причалу, озираюсь – того, кого ищу, нет в помине…
Опомнившись, присаживаюсь на скамейку. Что за помутнение рассудка? Пора пообедать и выпить кофе – кажется, утренняя аэрофобия выбила меня из колеи…
Оставшиеся до отправления поезда часы кружу по городу, разглядывая крыши. Теперь я не лис, а норвежская чайка.
***
Вокзал Бергена – островок железнодорожной готики, серый и немноголюдный. Я качу чемоданчик цвета фуксии, беззвучно извиняясь за моветон. Два квартала до автопроката, где меня ждёт юркий фиат, и ещё два часа по гладкой дорожной колее с туннелями и подъёмами.
***
Домик оправдал мои ожидания, а мохнатая ель на крыше превзошла их. Внутри всё по-простому – на тридцати квадратных метрах особо не разгуляешься. Есть шкаф, кровать, кушетка, кухня, и, главное, письменный стол! Остальное – излишества.
