Фанданго (сборник)

Ассоль, Грэй, Битт-Бой, приносящий счастье, Гарвей, Бам-Гран, Фрези Грант – эти имена напоминают нам о стране, которую не найти ни на одной карте мира. В этой стране свои моря, свои проливы – пролив Кассет, пролив Бурь, Безумный пролив… Свои горы Ахуан-Скапа, Чистые Озера, свой Дикий Запад, рудники Западной Пирамиды, болота в «Округе Затонувшей Земли» и степь, в которой, как и в херсонских степях, стоит древний камень – Ленивая Матерь. Есть ущелье Калло, Аларгетская равнина, долина Поющих Деревьев… Есть поселки и города со звучными названиями: с мягким, ласкающим, как имя Ассоль, как плеск береговой волны, – Лисс, с разудалым, бойким, как восточный базар, – Зурбаган («город веселых шутников»), с очень таинственным, очень южным – Сан-Риоль и с маскарадным, как имя ярмарочного плясуна, клоуна, – Гель-Гью. А среди них имя, подобное толстой сварливой бабе, упершей руки в бока, – Каперна. В городах – улицы Чернослива, Полнолуния, площадь Светлый Шар, гостиницы «Унеси горе» и «Колючей подушки».

Яркая, праздничная страна, которую в 30-е годы критик К. Зелинский назвал «Гринландией», подобна огромному парковому лесу, расцвеченному китайскими фонариками и огненными гирляндами, с водопадами, гротами, заполнена маскарадной толпой и увеличена до размеров целого континента – какой-нибудь Южной Америки. Но здесь происходят истории, которые заставляют думать, а Грин совсем не простой писатель, как кажется на первый взгляд, и его творчество по-своему не менее сложно, чем проза Гоголя, Достоевского или Булгакова.

Создатель этой романтической страны – Александр Степанович Гриневский (Грин – его литературный псевдоним) родился 23 августа 1880 года в уездном городке Слободском Вятской губернии в семье сосланного участника Польского восстания против царизма. Годы детства и юности будущего писателя прошли в глухой провинциальной Вятке. В семье царили бедность и разлад. Александра унижали, попрекали за страстную любовь к чтению, за писание стихов, за тягу к романтическим приключениям.

Книги Жюля Верна, Стивенсона, морские рассказы Станюковича сыграли определенную роль в жизни писателя: с детства его манило море, он упорно мечтал о нем. Шестнадцати лет отправился в Одессу, долго не мог найти работы, голодал, спал в ночлежках, а когда с помощью добрых людей все-таки нашел место ученика за плату на транспортном судне «Платон», оказалось, что труд в море будничен и тяжел.

Но именно в этом плавании Грин увидел и запомнил порты Севастополя, Ялты, Батума, Феодосии, послужившие потом прообразами фантастических гаваней «Гринландии».

Затем Грин был маркировщиком, грузчиком, пекарем, переписчиком, банщиком, актером. Он часто терял работу, нищенствовал, и тогда его настигали голод, гибельное сознание своего одиночества в мире. Устав от неустроенности, Грин добровольно пошел в солдаты.

В 1902 году Грин сблизился с социалистами-революционерами, вступил в эсеровскую партию. Эта партия воспринималась тогда как наследница героической «Народной воли» с ее религиозным подвижничеством, мятежностью и жертвенностью.

Грин перешел на нелегальное положение, писал прокламации, шифровал письма. Его революционная биография вместила в себя и аресты, и попытки побега из тюрьмы, и ссылки.

Но уже к концу 1900-х годов Грин отошел от революции, от веры в действенность политических программ и социального реформаторства и начал всерьез писать.

Грин принадлежал к тому же поколению, что и Куприн и Бунин, эмигрировавшие из Советской России. Внешне сдержанный, чопорный, он отличался феноменальным неумением «устраиваться» в жизни. Критик Зелинский с недоумением и насмешкой писал, что Грин проявлял «инфантильную беззащитность», «сам открывая грудь всем упрекам и идя навстречу им». Не сумел писатель приспособиться и к новой, советской действительности. Ему не прощали «социальной пассивности», отказа от выполнения «социального заказа». Он подвергался непрерывным нападкам деятелей РАПП