– Ты знаешь, что у тебя лицо перевернутое?
– А?
– Перевернутое лицо. Ну, ты понимаешь.
– Нет, не очень.
– Лысина сверху, борода снизу. Если встанешь на голову, тогда твое лицо будет выглядеть нормально.
– Ты шутишь, что ли?
– Просто делюсь наблюдениями. Но, конечно, в данный момент, с моей точки зрения, твое лицо выглядит нормально.
– Ты скоро умрешь. Вряд ли это самое подходящее время для того, чтобы хохмить.
– Самое подходящее время, чтобы хохмить – это перед смертью.
Так разговаривали двое мужчин: Малькольм Рейнольдс – капитан «Светлячка», бывший мятежник, плут и буканьер, и некий Дезмонд Роло – наемный убийца.
Первый, опутанный веревкой, висел вниз головой, привязанный к ветке высокого мескитового дерева. Второй стоял перед ним, размахивая длинным охотничьим ножом. Была ночь. Пели цикады. Собеседников освещали три луны, а также фары припаркованного рядом двухместного кабриолета на воздушной подушке.
Пару часов назад эти двое встретились в лесной хижине недалеко от города под названием Одинокая Скала. Это было на Одессе – периферийной планете, от которой в три прыжка можно добраться до пояса астероидов Уроборос. Роло упомянул, что у него есть одна работенка – нужно перевезти какой-то груз – и это было весьма кстати, ведь прибыльных контрактов у Мэла и его команды было раз, два и обчелся.
Роло потребовал, чтобы на встречу Мэл пришел один – никаких помощников, никаких подкреплений. Сказал, что он человек тихий и хочет переговорить с Мэлом с глазу на глаз, без лишнего шума. «Отведи собеседника в сторонку, посмотри на него как следует, выясни, что это за человек – вот метод Дезмонда Роло».
Они выпили бурбона и скрепили уговор рукопожатием. Внезапно у Мэла закружилась голова, словно он спустился на сто этажей на экспресс-лифте. Он встал из-за стола, потянулся к оружию…
И потерял сознание.
Придя в себя, он обнаружил, что его повесили на мескитовом дереве словно огромную пиньяту. Это было плохо. Но еще хуже было то, что его глаза находились приблизительно на одном уровне с промежностью Дезмонда Роло. На штанах Роло виднелись бледные засохшие пятна, и Мэлу не очень хотелось думать о том, откуда они взялись. Он надеялся, что это просто сало.
– Итак, мистер Рейнольдс, – сказал Дезмонд Роло. – Наверняка вы хотите знать, почему вы здесь и почему вы связаны.
– Да, подобная мысль у меня мелькала.
К голове Мэла прилила кровь. У него стучало в висках, а пазухи ныли.
– Полагаю, ты подмешал в выпивку снотворное, притащил сюда, в глушь, и привязал к ветке не для того, чтобы поговорить… даже не знаю… о философии, – продолжил Мэл. – Но если это не так, тогда прошу прощения за то, что неправильно оценил ситуацию. На любителя философии ты не похож.
– Ты здесь, – сказал Роло тоном человека, у которого вот-вот лопнет терпение, – для того, чтобы умереть. Проще я объяснить не могу.
– Это был мой второй вариант. Если не философия, значит, смерть. Обычно так и бывает – либо одно, либо другое.
