-- Алина вы понимаете, что вам нужно в больницу?!
Виктор то ли Георгиевич, то ли Геннадьевич, был
моим врачом. Уже на протяжении многих лет. Да я смертельно больна,
да я отказалась от лечения, да я богата, спасибо родителям. Вот
такая вот катавасия. Мне бы жизнью наслаждаться где-нибудь на юге,
а я почти не вылезаю из своей огромной, пустой как башка идиота, и
гулкой как чугунок, квартиры. Моя болезнь довольна редкая,
развивается медленно, но забирает из организма все силы и соки. В
свои двадцать восемь я похожа на жертву голодовок, иначе
говоря анарексично худа и бледна как вампир. Может, не подорви
я свое здоровье пневмонией, не залечи меня врачи, я бы продержалась
дольше, но вот так получилось. Сейчас болезнь прогрессирует и меня
стали мучить жуткие головные и не только, боли. Врачи приезжают ко
мне уже без вызова каждый день, чтобы вколоть обезболивающее. Надо
им ключи от квартиры подарить, а то скоро сил не останется, чтобы
открыть двери. В больницу я не хочу. Что я там забыла?
-- Понимаю, доктор, все прекрасно понимаю. Но
смысл? Легче мне не станет, добрый чудо-целитель не появится и не
исправит врожденное, тогда зачем?
-- Алина, прекратите вести себя как ребенок. В
палате вам не придется терпеть боль пока есть силы, вам сразу же по
первому требованию введут препарат...
-- Тогда уж говорите как есть, наркотик.
-- Да наркотик, но вам уже не помогает ничего
другого. Если бы вы не отказались от лечения...
-- Ничего бы не изменилось, лишь прибавилось пара
лишних месяцев или лет. Но цена у этого слишком высока. - я
помолчала, ожидая пока перестанет раскалываться надвое голова. - А
знаете, забирайте в больницу. Только мне нужно, чтобы завтра прибыл
юрист. Надо подписать кое-какие бумаги. Это же будет возможно?
-- Да, Алина.
Таким образом, я оказалась в нашем медицинском
центре, в вип-палате. На утро появился папин друг, юрист, Андрей
Станиславович. Подписав все необходимые бумаги, я удостоилась еще
одного жалостливого взгляда. Пришлось побыстрее распрощаться. Мне
нравился этот мужчина в возрасте, он был мне вторым отцом после
смерти родителей, но видеть его отношение, его жалость и боль, было
невыносимо. Где-то в груди поднималась волна жаркой ярости и чтобы
не грубить последнему родному человеку, я всегда спроваживаю его,
ссылаясь на головную боль. Не красиво, но по-другому не
получается.
Знаете, иногда мне жаль, что отменили эвтаназию.
Было бы намного проще, попросить вколоть мне чуть большую дозу и
спокойно умереть. Так нет, мне будут по чуть-чуть растягивать
'удовольствие' от непрекращающихся спазмов. И это человечность?
Гуманизм? А знаете, раненых смертельно добивают, чтобы не мучился!
Так почему не могут помочь мне? Но это лирика. Папа всегда говорил,
что всего нужно добиваться своими руками и умом. Достать ручку
одинакового цвета с врачебной не составило труда. Отвлечь медсестру
и отослать за чем-нибудь, проще пареной репы. Скопировать неровный
почерк тоже. И вуаля, допустимая доза препарата превышена в десять
раз. Это незаметно, просто не дописать лишний нолик, а персонал
здесь редко думает над назначениями. Когда Леночка, моя личная
медсестра, вернулась, я притворилась спящей. В моей сумочке давно
лежала нотариально заверенная бумажка с моим признанием. Андрей
Станиславович для меня оставил заверенным чистый лист, это уже
потом я написала там правду. Леночка, не удивляясь, отмерила
лекарство, вколола, и я с улыбкой на лице уснула. Навсегда!
Я их убью! Кого? Да хоть кого-нибудь! Но загрызу! Не
понятно? А ведь все просто. Посреди ночи меня вытолкнуло из
мертвого тела в пустую палату. Оглядевшись, я посмотрела на себя со
стороны. Что я могу сказать. Если бы не болезнь я была бы вполне
симпатичной брюнеткой с длинными ресницами, прикрывающими
темно-зеленые глаза, стройной фигуркой, и большим счетом в банке.
Не судьба! Я парила посреди палаты и ждала. Что там должно быть?
Свет в конце тоннеля, или лестница в небо, на худой конец просто
стрелочка или надпись на табличке, что делать дальше. Дождалась!
Подо мной раскрылась дыра, и меня туда засосало! Ну, все думала в
Ад, так в Ад. Тоже неплохое местечко, там тепло. Но нет, моим
ожиданиям о встрече с чертом не суждено было сбыться. Не знаю,
сколько я летела, время как-то обошло боком этот момент. Очнулась я
в теле! Поднявшись на дрожащие конечности, попыталась открыть
глаза, не получилось. Что-то меня совсем ноги не держат. Падаю
обратно. Слышу незнакомый голос надо мной.
