Эту невероятную историю я записала ещё десять лет назад, когда всё и случилось. В ту пору главные её герои были совсем юными, Вотчина Деда Мороза лишь начинала приобретать свой нынешний великолепный облик, а её современная история только начинала писаться. Но тогда вмешались хранители, и публикация не состоялась.
Много воды в Сухоне утекло с тех пор, я почти и забыла про этот текст. Но недавно после ночного заморозка в промозглый ветреный день конца лета ко мне постучали в дверь. Никита, похоже, был искренне рад меня видеть.
И вот мы уже мчались на внедорожнике. Быстро проскочив асфальт, тряслись по загородной грунтовке. Там, где лужи становились похожими на моря, машина ложилась брюхом и плыла. Но у реки, выскочив на сухонский берег под Царёвой горой, она остановилась. Там и ждали хранители. Встреча с ними была коротка – её границы определял ветер.
Пожалуй, все были такими же, как и раньше. Ерофей Павлович щурился, сняв очки. Разглядывая меня без помощи обманчивого стекла, он, наверно, окончательно утвердился в том, что я заслуживаю доверия, и протянул мне металлическую коробочку. Я не сомневалась. Это был жёсткий диск с моего старого компа, когда-то ими же, хранителями, довольно бесцеремонно снятый. А сейчас даже сам Ерофей Павлович как будто оправдывался!
– Ты же помнишь, как было тогда… – говорил он, в долгих паузах подбирая слова: – Всё ненадёжно, опасно и зыбко… Казалось, зачем выносить сор из избы, ведь справились же…
– А почему сейчас? – поняв возврат диска как разрешение к публикации, захотела ясности я.
И они заговорили чуть ли не хором, уязвлённые и расстроенные. Моя догадка подтвердилась.
– Николавна, ты ж, поди, видела?! Как мы упустили это?!
– Когда нам в кино ходить, времени на глупости нет!
– А он прямо маг, можно подумать! И даже старший брат! Это ж надо?!
– Сын Луны разрезал небо, чтобы орды химер завоевали землю!
– Это, – я поморщилась так же, как и они, – посмотрела, хоть и с трудом. Но не там ли вырастают химеры, где живут слухами, а участники и очевидцы реальных событий предпочитают молчать? – позволила себе укоризну в адрес старших.
– Ладно тебе, Николавна. Не выступай. Старейший вот тоже гневается. Дети нынче только и спрашивают под Новый год: «А правда, дедушка, что треснет защитный купол и монстры сожгут наш мир дотла?»
Неводчиков, как и прежде не очень разговорчивый, насупился:
– Дети не должны тревожиться и сомневаться в будущем.
Ерофей Павлович, заканчивая обсуждение, коснулся моего плеча и заглянул в глаза вопросительно:
– Мы надеемся на тебя. Не в обиду? – и сразу же, оживившись, перевёл на другое: – А «Папороть»1 твою я читал. Молодец, уплотняешь время! Нынче память разрежена, как воздух в горах, отчего тяжело дышится.
– Любаш, а дальше-то что? – мгновенно, словно давно ждал, среагировал на смену темы Шалауров. – Скинь продолжение, а? Адрес-то знаешь или напомнить?
– Конечно, помню, Никита, – ответила я тепло. Пронизывающий, ледяной ветер с Карского моря стихал.
– А помнишь…
– У нас мало времени, – вечно суровый, как сама Арктика, Семён тронул Шалаурова за плечо. – Циклоническая активность падает. Мы уходим.
– Все на борт! Отваливай! – команды звучали одна за другой. – Паруса поднять!
Противоположный берег Сухоны скрылся в завесе ледяного дождя, превращая реку в безбрежное Студёное море.
Всё ж таки получается, что я не напрасно тогда писала…
