Гуттаперчевый клоун

© Геннадий Авлаесенко, 2021

© Оформление. ООО «Издательство «Перископ-Волга», 2021

Все дети верят во что-либо таинственное, необъяснимое, ужасное даже. Причём не только сопливые первоклашки или второклашки, но и учащиеся более солидных классов. До выпускных включительно…

Наверное, с верой во всё нереальное подрастающему поколению просто интереснее жить. Особенно ежели в мире реальном их окружает такая скучная, такая серая и такая обыденная действительность.

И в то же время чем взрослее становится подросток, тем всё более отчётливо он начинает понимать: сказки всё это, и ничего из этого в реальном мире нет и просто быть не может! Ничего, кроме многочисленных и затёртых буквально до дыр сюжетов из многочисленных и таких похожих друг на дружку фильмов категории ужасов.

Вот и Лёля тоже не была исключением из всеобщего этого правила.

Она тоже уже почти не верила во все эти детские «страшилки», но лучшей своей подружке Марьяне Лёля почему-то поверила. И поверила сразу же после того, как та под огромным секретом сообщила, что в её квартире имеется живая игрушка. Вернее, не то чтобы совсем уж живая, но таинственно-оживающая по ночам.

– Мама мне не верит! – со вздохом добавила Марьяна. – Она считает, что я всё это просто нафантазировала. И бабушка тоже так считает. А ты? – замолчав на мгновение, Марьяна бросила косой взгляд на подругу. – Ты тоже думаешь, что я вру?

– Да нет же, я тебе верю! – торопливым шёпотом проговорила Лёля, придвигаясь со стулом как можно ближе к подруге (дело на уроке происходило, вернее, на уроке математики). – Очень даже верю! А как она выглядит, игрушка твоя?

– Клоун, – коротко ответила Марьяна и вновь замолчала.

– Клоун? – удивилась Лёля. – Какой ещё клоун?

– Обыкновенный, игрушечный. Я его…

Но тут Анжела Митрофановна, прервав объяснение, строго взглянула, сначала на Лёлю, а затем и на Марьяну, и этого оказалось вполне достаточно, чтобы Марьяна замолчала, а Лёля вновь отодвинулась от подруги на положенное расстояние.

– Потом расскажу! – дождавшись, пока математичка потеряет к ним всяческий интерес и далее займётся объяснением всевозможных тригонометрических премудростей, прошептала, вернее, прошипела Марьяна. – После уроков!

Урок математики был последним на сегодня, и Лёля, согласно кивнув, принялась терпеливо ждать его окончания. Объяснений Анжелы Митрофановны она уже не слушала, вернее, некоторое время ещё пыталась хоть что-либо из этих объяснений уловить, но, пропустив начальную их стадию, поняла, что все попытки сего уловления, увы, тщетны и совершенно даже бессмысленны. Тогда, махнув мысленно рукой на замысловатые эти формулы и теоремы, Лёля закрыла глаза и принялась считать до тысячи. Тоже в мыслях, разумеется.

Звонок прозвенел на цифре семьсот сорок четыре, и все двадцать пять девятиклассников (то есть учащихся 9 «Б» класса) дружно рванули к выходу. Все, кроме…

Лёля с Марьяной остались. Марьяна – потому, что была сегодня дежурной по классу, ну а Лёля, естественно, за компанию, такая уж сложилась у них давняя традиция.

– Ты пока стулья подними, а я сгоняю губки намочу, – скомандовала Марьяна, брезгливо сдвигая в кучу влажные и белые от мела губки. – Или, может, ты этим займёшься?

Но Лёля уже занялась стульями, и Марьяне ничего другого не оставалось, как тащиться через весь коридор к умывальникам, что она, естественно, и проделала всё с той же брезгливой гримаской на хорошеньком личике.

А Лёля, покончив со стульями, принялась подметать пол. Вообще-то, в её личные дежурства Марьяна всегда ограничивалась простым поднятием стульев, но Лёле просто не хотелось сидеть без дела в ожидании подруги. Да так оно и быстрее будет…