1830 год. Англия. Пансионат при монастыре святой Луизы.
В окно радостно пробивался весенний луч солнца и отражался веселыми солнечными зайчиками на стене. Две недели я провела в постели, даже вставить не разрешали. Матушка Мария – милая, добрая и заботливая женщина. Все девочки в пансионате ее любят. Но иногда ее внимание переходит все границы. Я промокла под холодным мартовским дождем и подхватила простуду. Ничего страшного, все прошло бы и само собой. Но нет, матушка Мария приставила ко мне двух сестер, дежуривших около постели день и ночь. Ладно, первые дни, мне было действительно плохо: сильный жар сменялся приступами холода, меня трясло, словно осенний лист на ветру. Но даже когда мне стало значительно лучше, мать-настоятельница строго настрого запретила подниматься. Как мне надоел этот постельный режим! Я столько всего пропустила! И не только уроки. Цветы посеяли без меня. А ведь, это я придумала, засеять клумбы цветами одного вида, только разных цветов. Джейн, моя соседка по комнате, рассказывала, что одну клумбу сделали полностью из роз.
Слабость все еще ощущалась, но лежать без дела мне надоело. Да и очень уж хочется погреться на солнышке, подышать свежим воздухом. Я встала с кровати, быстро накинула накидку и осторожно открыла дверь комнаты. Слава Богу, в коридоре никого нет. Словно тень, я проскользнула вниз по лестнице и бесшумно вышла на улицу. Вдохнув глоток свежего воздуха, я почувствовала прилив бодрости во всем теле. Весна! Да уже наступила настоящая весна. Я мигом помчалась в сад – одно из моих любимых мест. И неудивительно, ведь на фоне мрачных, сложенных из серого булыжника, монастырских стен только сад являлся островком буйства красок. Весной все деревья начинают просыпаться, распускаются сочные, зеленые листочки. Наступает пора цветения, и ветки сплошь укрываются цветами. Пьянящий аромат кружит голову, а жужжание пчел, собирающих сладкий нектар, напоминает журчание лесного ручейка. А вот и моя любимая беседка. Она скрывается в дальнем уголке сада. Скоро дикий виноград пустит молодые побеги, стена зеленых листьев скроет беседку от посторонних глаз. Сколько необыкновенных мыслей, рождалось в этой укромной беседке. Жаль, что сбыться им не суждено. Вздохнув, я подняла голову к небу. Чистое голубое небо, словно говорило: «Не печалься, нужно радоваться каждому прожитому дню». И действительно, я выздоровела, погода хорошая, все хорошо, не нужно опускать руки. Я улыбнулась и перешла на другую дорожку. Тоненькие зеленые иголочки пробиваются из земли. Девочки хорошо потрудились, всходы хорошие. Да, летом в саду будет необыкновенно красиво: все зазеленеет, цветы заиграют всеми красками, будут петь птицы. Просто рай…
– Анна, вот ты где! Я все ноги сбила, разыскивая тебя, – запыхавшись, протараторила Джейн. – Матушка Мария тебя уже обыскалась.
– Ну вот, снова уложит в постель, – возмутилась я.
– Она зашла, а тебя нет. Не скажу, чтобы она рассердилась, но осталась недовольна. Отправила меня за тобой в библиотеку.
– Да я там уже все книги перечитала, – в сердцах промолвила я.
– Я в библиотеку, а тебя там нет. Тогда только в сад. Где же ты еще можешь быть: или в библиотеке, или в саду.
– Посмотри, какая красота. Как же долго я была в постели. А что вы посеяли вот на этой клумбе? – я подхватила Джейн под руку и потащила к ближайшей клумбе.
– Аннушка, мать-настоятельница будет сердиться. Еще и я получу выговор, – закусив губу, пролепетала Джейн.
– Не будь занудой, все равно разговора не избежать. Давай погуляем на солнышке, – я поволокла Джейн к грядке, где посеяли овощи.
Прогулка затянулась еще на полчаса. Мы мило гуляли, но надо было возвращаться и слушать нотации матушки Марии. Но меня они ничуть не страшили.
