ЧАСТЬ 1
В жизни главное – не годы, а содержание
ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ. ТРЕВОЖНОЕ УТРО
Она открыла окно, и холодный ноябрьский воздух ворвался в комнату. Лучи тусклого солнца, пробираясь сквозь облака, нарисовали остроконечную длинную геометрическую фигуру вдоль горизонта Каспийского моря.
С течением времени солнце становилось всё ярче и меньше . Наида с минуту постояла возле окна, желая глубже созерцать превращение тьмы в свет. День в день миллионы лет строго по графику. Откуда берётся столько энергии, чтобы крутить и вертеть огромные планеты и бесконечные пространства? «А я кто? Пылинка с четырьмя детьми и мужем, которые ещё спят и досматривают свои сладкие детские сны? Они проснутся и усыплют меня вопросами, на которые не всегда есть ответы».
Наида послушала – предрассветная тишина: город ещё спит, ни гула машин, мчащихся к центральной площади, ни шума дворовой детворы, из которого она запросто могла различать звонкие выкрики своих детей, особенно маленького Гамида. «Он уже задавал мне вопрос, почему солнце утром большое и красное, а потом становится маленьким и таким ярким, что ослепляет глаза». Я не смогла ответить – вмещался его отец и долго объяснял про преломление света и что лучи Солнца не сразу доходят до Земли. Гамид молча кивал, а потом проронил:
– Да, я понял, папа. Иногда я тоже бываю как солнце
– Это как, малыш? – спрашивает отец.
– Когда я прячусь от мамы и долго не выхожу, она кричит: «Солнышко моё, ты где?» – и я выхожу на свет.
– А где ты прячешься?
Гамид призадумался – он не решался выдать свой секрет.
– А маме не скажешь?
– Нет, конечно. Мужчины должны уметь хранить свою тайну.
Гамид улыбнулся. Он подошёл поближе к отцу и прошептал на ухо:
– Под столом.
Рашид долго смеялся своим басом, хватая сына пальцами за пухлую щёчку и потягиваясь, чтобы приложить губы к продолжению своей плоти.
– Хорошо, малыш. Я обещаю не выдать твою тайну, даже когда ты станешь большим.
Сегодня она встала чуть раньше. На то есть причина – день рожденья мужа. Придут гости – родственники и друзья. Прошёл час – она успела сварить кашу, заварить чай, отварить яйца и приступила к салатам на торжество.
Сзади скрипнула дверь кухни. И вот он – Его Величество Рашид – в спортивных брюках синего цвета, с голым торсом, с полотенцем, перекинутым через плечо. Он встал в проёме двери с зажмуренными, всё ещё сонными глазами.
– Привет, Найка, – буркнул он с виноватым оттенком. – И где я?
Наида отвернулась от газовой плитки и опустила руки.
– Доброе утро, – произнесла она с тонкой иронией в голосе. – Ты хоть помнишь, во сколько ты вчера вернулся домой?
– Не-а, – выдохнул Рашид, отнимая руку от дверной рамки. – Ещё раз такая охота – и я умру…
– Ты тратишь себя без жалости, – сказала Наида. – Тебе надо остановиться.
– Ничего не поделаешь, милая, – сказал Рашид. – Работа такая. Выходит, я сам себе враг. Сколько времени?
– Вон, посмотри – часы на стене за спиной. Увидел? Половина седьмого. Сейчас побежишь на море и без завтрака на работу.
– Нет-нет, – сказал Рашид. – С сегодняшнего дня я меняюсь: у меня будет строгий режим питания и отдыха.
Зазвонил телефон. Рашид покосился. Он знал, кто это может быть: Шихсаид или Айгум. Он почесал щёку и решил не отвечать.
– Ты возьмёшь трубку? – спросила Наида, указывая кивком на аппарат. – Может, с работы?
– Нет, это Айгум.
– Откуда ты знаешь?
– Не веришь?! – Рашид потянулся, снял трубку и с ходу прорычал: – Алло, какого чёрта ты меня будишь в такую рань?
– Ох! Рашид, я не успел голоса подать, а ты узнал, что это я. Как…
– У меня нет других знакомых, которые могут бесцеремонно разбудить меня так рано. Что случилось?
– Анекдот свежий. Хочешь?
Рашид поднял глаза на жену.
