В доме графа де Грюйера царила предотъездная суета. Но вот наконец чемоданы были упакованы, напутствия выслушаны, и граф сел в карету, которая должна была доставить его в Маусбаден, излюбленное место отдыха мышиной знати. На сиденье рядом с ним примостился его верный слуга и соратник Марсель.
Нет нужды говорить, что Марсель был необычайно доволен решением графа взять его с собой в это многообещающее путешествие. Однако по мере того, как экипаж удалялся от столицы мышиного королевства, оставляя позади одну милю за другой, Марсель все больше приходил в уныние: они ехали уже шестой день, и до сих пор ни одного приключения. Он уже был согласен, чтобы на них напали разбойники или, еще лучше, чтобы им пришлось спасать от разбойного нападения прекрасную даму, путешествующую в компании не менее прелестной служанки. Но, увы! Такая удача выпадает только на долю литературных героев. Ему же, видимо, было суждено умереть от дорожной скуки.
Погруженный в праздные мечтания, Марсель не сразу заметил, что пейзаж за окном кареты стал постепенно меняться. Стволы обступавших дорогу вековых дубов и буков становились все толще, а кроны все гуще: они въезжали в Черный лес.
Граф де Грюйер, всю дорогу клевавший носом, вдруг оживился и стал с интересом вглядываться в лесную чащу. Теперь карета ехала медленнее. Казалось, даже лошади почувствовали магию этого сказочного места и перешли с рыси на шаг.
Внезапно карета и вовсе остановилась. Граф высунул голову из окна:
– Что случилось, Маурицио?
– Не знаю, Ваша Светлость. Сейчас взгляну, – ответил кучер.
Кучер спрыгнул с козел и стал осматривать карету.
– Не пойму, в чем дело, – сказал он через некоторое время. – На вид все в порядке.
Он снова взобрался на свое место возницы и хлестнул лошадей: поехали! Но лошади не трогались с места.
– Может быть, их что-то напугало? – высказал предположение граф, выходя из кареты.
– Непохоже, – ответил кучер. – Посмотрите, как спокойно они стоят. Я бы сказал, что они скорее зачарованы, чем напуганы.
Граф огляделся по сторонам и вдруг почувствовал, как по его усам пробежала дрожь. В нескольких шагах от него стояло, довольно ухмыляясь беззубым ртом, чудовище из ночного кошмара безумной мыши: вместо носа – два круглых отверстия, красные на выкате глаза того и гляди вывалятся из орбит, кожа морщинистая, какого-то грязно-фиолетового цвета. На груди монстра зияла дыра, сквозь которую проглядывала листва деревьев, а из ушей, как волосы у старой мыши, росли пучки пожухлой травы.
Граф зажмурился и тряхнул головой, чтобы отогнать видение. Это помогло: когда он через несколько мгновений открыл глаза, чудища не было! Оно исчезло, а на его месте был лишь куст с незнакомыми графу фиолетовыми цветами.
«Привидится же такое, – подумал граф и еще раз окинул взглядом окрестности. – Поразительно все-таки, какие странные штуки может вытворять с нами наше воображение».
Он не успел додумать свою мысль до конца, потому что тут его взгляд упал на кучера, который стоял, уставившись на фиолетовый куст. Кучер явно пребывал в шоке. Но вот взгляд его стал более осмысленным, и, повернувшись к графу, он спросил, переходя на шепот:
– Что это было?
– Полагаю, нечто вроде лесного миража, – ответил граф не очень уверенно. – Оптическая иллюзия.
– А что случилось? – спросил Марсель, высовываясь из окна кареты и прислушиваясь к разговору своих спутников. Он понял, что пропустил что-то необычайно интересное, и безмятежное выражение на его мордочке сменилось разочарованием.
Граф собрался что-то ответить, но в этот момент лошади пришли в движение. Одна из них нетерпеливо замотала головой.
– Лошади готовы следовать дальше, Ваша Светлость, – сказал кучер с явным облегчением. – Какие будут приказания?
