6 августа 2015 года у нас состоялся 72-й контакт с Аструсом и Корсом. Пока Юрий Васильевич переобувался и мыл руки, он рассказал, что только что встретил своих умерших знакомых Рубена Ангелосовича Варфарамоса (его отец грек) и Анатолия Перитовича Крайнева. Причем у Рубена, пока тот был еще жив, Юрий Васильевич бывал в гостях, на улице Верности – как раз недалеко от места нашей встречи. Рубен умер несколько лет назад. Что касается Анатолия, то он умер в 1967 году.
Кретов: Как только он заговорил, я сразу же узнал голос. Своеобразный тембр с белорусским говором. Мы разговорились, и я спросил, как они там. Рубен ответил, что там он делает то, чего не смог сделать на Земле. А именно – снимает кино. «Я у вас не мог снять кино, а здесь я в нем пребываю». Кстати, Толя Крайнев – в прошлом оператор. Рубен предложил мне заснять это кино на айфон, чтобы убедиться. Еще они оба заявили, что не хотят оттуда идти сюда.
– И они пришли к вам, чтобы вы сняли какое-то кино? С этой целью?
Кретов: Да. Во-первых, они пользуются моей энергией. Я думаю: чего это мне так немножечко хреновато? Конкретных жалоб нет, но такое ощущение, как будто мне не хочется быть тут, на этой стороне, а хочется быть там.
– А почему они берут вашу энергию без спроса?
Кретов: Я спросил как-то одного умершего знакомого, Аббу Марковича: «Каким способом вы используете энергию?» – и он ответил: «Любым возможным». Оказывается, у них есть возможности, и они их не упускают. У них есть право пользоваться.
Я им говорю, что у нас энергия движется в теле, в различных каналах, в различных сплетениях, а они говорят, что у них это движение моделируется в пространстве. «Вы двигаетесь во времени, а мы – в пространстве. И в своем пространстве мы можем использовать движение вашего времени». Они там могут моделировать действительность как отражение. Они зависают на наиболее сильных состояниях – на состоянии молодости.
– Это, наверное, справедливо для каждого человека. Потому что у каждого жившего на Земле самое энергичное состояние было именно в молодости. Поэтому они все там молодые.
Наконец, угомонившись, мы уселись возле компьютера, запаслись чаем и печеньем и приступили к контакту.
– У нас сегодня Аструс?
Кретов: Аструс и Корс. Но странно как-то. Вопросы надо задавать Корсу, и через него Аструсу, а отвечать будет Аструс. Вот он, рядом.
– Так они оба здесь?
Кретов: Да. Только Корс чуть дальше.
– Здравствуйте, дорогие Аструс и Корс! Мы так рады встрече. У нас к вам масса вопросов.
Кретов: Немного странно. Оказывается, вопросы надо задавать Аструсу через Корса, чтобы наше мышление и наша личность остались свободными. Вот такой сложный вариант общения сегодня.
Мы не стали вдаваться в суть происходящего и приступили к контакту. Однако во время следующего, 73-го, контакта 3 сентября мы снова вернулись к этой ситуации.
Кретов: Аструс меня поражает, я сегодня не вижу его лица. Почему-то он сидит к нам боком.
– Аструс, скажите, почему вы сегодня сидите к нам боком?
Аструс: Чтобы вас не обжечь.
– Монро в своей книге пишет о том, что когда он в потустороннем мире встречался с Разумником, тот всегда был в темном плаще с капюшоном. И объяснял ему свой вид тем, что иначе обожжет его.
Аструс: Правильно.
Разбирая вопросы, связанные с плотностью времени, мы сказали:
– Если ученые получат такие знания, им легче будет работать.
Аструс: Из всех вербальных[1] составляющих на планете свойств это вербальность самого высокого уровня. И если бы оттуда пришел вербовщик ухода туда, то на Земле осталась бы незначительная часть людей.
