Лучи солнца с трудом пробивались сквозь кроны древних деревьев. Некоторые из этих гигантов застали времена, когда жрицы Шелеста только пришли в молодой мир Палатиан, а сейчас, спустя двадцать тысяч лет, когда их корни принизывали земли мира на многие километры, жрицы и избранные Шелеста всё с таким же благоговением питали древних силой своей богини. Самый большой лес Палатиана, Златоземье, являлся домом и храмом для десятков поколений валлов, чей народ всецело посвятил свою жизнь защите лесов.
По каменным дорожкам между уходящими ввысь древесными колоннами шли двое. Она – внешне молодая валлийка в простых зелёных одеждах жрицы. От людей она отличалась только немного вытянутыми в стороны ушами, напоминающие оленьи, и горизонтальным зрачком зелёных глаз. Светлые волны густых волос покачивались в такт медленным шагам. Её спутник – человек средних лет в строгом облачении Ищущих, несмотря на белое очелье позора, скрепляющее начинающие седеть волосы, был умиротворён и радостен. Ему было прекрасно известно, что безопаснее этого леса на Сикаре места просто не существует. Несмотря на все беды, что бушевали в остальном мире, Златоземье до сих пор было наполнено силой ушедшей богини, которая питала подземные воды, расходящиеся по всему континенту.
– Знаешь, Дарилла, каждый раз, когда я прихожу сюда, ко мне возвращается уверенность, что у нас всё получится, – обратился мужчина к своей спутнице.
– Хотела бы и я в это верить, Велкор, – задумчиво ответила жрица.
– Неужели ты опустила руки? – от удивления мужчина остановился, неверяще глядя на спутницу.
Дарилла, вынырнув из своих размышлений, взмахнула рукой и пару окружил сверкающий золотым цветом пузырь. Звуки внешнего мира замолкли, а спрятавшиеся от мира собеседники посмотрели друг другу в глаза.
– Мне триста пятьдесят лет, Велкор. Вечная молодость – подарок моей богини, и её силы помогают мне поддерживать жизнь в этом лесу. Но если молодость останется со мной навсегда, то силы Шелеста постепенно меня покидают. Сто лет – максимум, который я могу продолжать хранить этот лес. А после у оставшихся тринадцати избранных Шелеста тоже начнут убывать силы. Ты ведь понимаешь, что случится потом?
Помрачневший мужчина кивнул, и подойдя к спутнице негромко произнёс:
– Вчера из Междумирья вернулся Варрек. На совете он расскажет о том, что узнал. Но есть кое-что только для ушей отмеченных Ушедшими.
Дарилла подалась вперёд, старательно всматриваясь в глаза мужчины.
– Он что-то нашёл?! Ну же, старый кот, не молчи!
– Терпение, Хранящая Жизнь, скоро вы всё узнаете, – старательно сдерживая улыбку мягко проговорил Велкор.
– Ты точная копия своего деда, особенно когда так ухмыляешься, – раздраженно тряхнув головой, фыркнула Дарилла.
– Ты говорила это уже… много раз.
– И ещё не раз скажу, котяра! Ну, говори!
Велкор улыбнулся. Невысокая хрупкая женщина выглядела как надувшийся котёнок, когда раздржалась не в серьёз, и он не мог отказать себе в удовольствии подначить эту красивую валлиру, попутно выводя её из меланхоличного состояния.
– Варрек нашел сферу дыхания Торгара.
В глазах Дариллы вспыхнули огоньки радости, а через несколько секунд, не в силах себя сдерживать, Дарилла схватила мужчину за руки и словно маленькая девочка запрыгала вокруг него, счастливо хохоча. А Велкор на несколько секунд словно перенёсся на двадцать пять лет назад, когда он был молод и влюблён. Мужчина не знал, что это – магия или природная особенность валлир, но когда они испытывали сильные чувства и эмоции, окружающие могли почувствовать то же, что что и валлиры. Он любил эту особенность, к тому же она нередко помогала ему на войне.
Через минуту Дарилла успокоилась, и, глядя в глаза Велкору своими сияющими от счастья глазами спросила:
