Имперское наследство. Вольный
стрелок.
Форпост Федерации, безымянная
система.
- Ли-и-й-тиии-наааа-н-т!!!
От надрывного крика низенького и
толстого коммандера, казалось, треснут и взорвутся мириадами
осколков антикварные фужеры, стоявшие на полках в специальных
подставках.
- Капитан, ган! – невозмутимо
поправил его Дикий.
- Нет! Ты! Ли-й-ти-и-и-на-а-а-нт! Ты
у меня вечным лейтенантом будешь! Я устрою тебе веселую жизнь! Я
тебя разжалую!! Я тебя сгною!!! – коммандер выскочил из-за стола и,
брызгая слюной, бросился к подчиненному, но остановился.
Мало того, что Дикий был на голову
выше его, так и в своей броне он был непоколебим, как скала.
- Капитан! Ган! – с нажимом
проговорил он, глядя немного поверх головы коммандера.
- Я разжалую тебя в лейтенанты,
капитан! – все же проиграл битву духа начальник, отступив и отведя
глаза.
- Вряд ли, ган! Я отношусь к другому
ведомству. Ган! – позволил себе слегка улыбнуться Дикий.
1
Сотни кораблей крутили свой
смертельный танец, осыпая друг друга тоннами зарядов и гигаваттами
энергий. Каждый держал свое место в строю, то выходя в первую
линию, под полноценные плюхи противника, то пропуская вперед более
свежего собрата. Вперед и вверх, в яркой оболочке энергощита, назад
и вниз с потускневшей защитой, почти не сдерживавшей попадания
противника.
Правильный эскадренный бой тем и
отличался от лихого наскока, что каждый знал свое место и четко
выполнял предписанные перестроения. Сила в единстве. Однако, это
была и сила, и, одновременно, слабость. Сила в том, что четкий
строй позволял получать дозированный урон, а слабость… слабость
была в том же. Даже если ты не готов, но подошла твоя очередь –
будь добр выйти вперед и получить свою порцию, прикрывая отходящий
в заднюю линию корабль, который до этого защищал тебя.
То с одной, то с другой стороны
периодически сверкали слишком яркие вспышки, как будто последние
вздохи выгорающих эмиттеров щитов, а то и сигнализирующие об
уничтожении несчастливой боевой единицы, попавшей в фокус
нескольких кораблей противника. Ремонтные бригады боевых единиц,
отошедших во вторую линию, надрывались, пытаясь хоть как-то
залатать наиболее опасные пробоины и поменять хотя бы часть
вышедших из строя эмиттеров, но с каждым разом получалось это все
хуже и хуже. Гибли люди, выбывали ремонтные сервы, да и времени на
подобный «отдых» становилось все меньше и меньше. Корабли выходили
в первою линию, не успевая устранить большинство повреждений, и
держали удар все хуже и хуже. Вынуждаемые, чтобы не погибнуть,
раньше времени отходить в глубину строя, они, тем самым, сокращали
время передышки и своим сменщикам.
Флот пятился назад, оставляя куски
брони, сбитое, изуродованное оборудование, оплавленные остовы
погибших кораблей. И последних становилось все больше и больше! С
боков на общий строй то и дело налетали орды вражеских дронов, ИПов
и штурмовиков, выпускающих сонмы ракет, торпед и зарядов,
истощавших и так не успевающие перезарядиться щиты. Зенитные посты
били не переставая, опустошая накопители в попытках отогнать столь
больно кусающую мошкару. Собственная малая авиация, уже существенно
прореженная, не могла обеспечить защиту. Чаще всего первый же вылет
спешно подготовленной машины становился последним ее вылетом.
- Построение 25-8. – пришла новая
команда от командующего флотом.
Корабли послушно прервали четкую
боевую работу, расходясь по указанным местам. Все схемы построений
давно были отработаны штабом, и капитанам требовалось лишь
своевременно занимать отведенные их кораблям места. Когда враг
раскусывал тактику, его выстрелы становились точнее, фокусировка
четче, а противодействие лучше, и дело командующего с его штабом
было определять или даже предопределять такие моменты, на ходу
меняя построение. Другое дело, что перестроение под плотным огнем
противника всегда было чревато… вот и сейчас несколько кораблей
вспыхнули и полетели по инерции… изломанными и обожженными грудами
металла!
