Братья Марши возвращались в свой Техас. Это была невеселая поездка: трагедия, произошедшая на ранчо «Заросли роз», омрачила их души. Похороны негров, бледное, осунувшееся лицо Мелинды, горе ее почтенной тетушки…
Братья не разговаривали в дороге. В Санта-Фе они въехали вечером третьего дня, сняли две комнаты в лучшем отеле и, после ванны и обеда, пошли выпить в салун, по-прежнему молча. Конечно, они выбрали самый роскошный дом увеселений. Войдя в салун, Клейтон велел бармену подать лучшего виски. После третьей порции взгляды братьев смягчились, они с новой бутылкой пересели за столик. Попивая виски, они оглядывали зал, выбирая девиц, и вдруг вздрогнули и замерли: на сцену вышла певица в зеленом шелковом платье без рукавов, открывающем точеные руки, восхитительную грудь, рыжие локоны небрежно рассыпались по округлым плечам, зеленые глаза завораживали. Она опустила ресницы, и полился хрипловатый голос. Незамысловатая песенка «Милая Мэри из Пайка» прозвучала весело и задорно. Слушатели разразились восторженным свистом и воплями: «Линда! Еще!» Клейтон понял, что эта девушка может смягчить его тоску и боль от потери невесты – она почти так же красива как Мелинда, и за кругленькую сумму уступит его страсти. Он вздохнул, расслабился и откинулся на стуле, впервые почувствовав, что горечь и тоска, окутавшие его душу, понемногу уходят.
Тед допил виски одним глотком и восхищенно уставился на певицу. Как хороша! И похожа на Мелинду! Как приятно будет ее обнять! Интересно, правду ли говорят, что блондинки не такие страстные, как брюнетки? Сегодня ночью он это узнает. Как не дать понять золотоволосой красавице, что она будет у него второй женщиной? Он из-под ресниц покосился на брата. «Клей как будто повеселел. Он уже сделал свой выбор?» Клейтон почувствовал взгляд Теда, повернулся к нему, приподняв бровь. Братья заговорили одновременно:
– Я хочу ее на эту ночь! – мягко сказал Клейтон.
– Я ее выбрал, – заявил Тед, и парни замерли, оглушенные. Неужели их кровь настолько одинакова, что им отныне будут нравиться одни и те же женщины? Тогда им придется перейти жить к мормонам в Солт-Лейк-Сити!
– Бери ее, если хочешь! – выдохнули они опять вместе – нельзя же братьям ссориться из-за шлюхи!
– Нет, Клей, она твоя, если хочешь, – сказал Тед и потянулся за бутылкой. – Я не перейду тебе дорогу!
– Ты уже перешел, мой мальчик, – вздохнул Клей.
– Прости, я очень виноват перед тобой, – грустно сказал Тед. – Не хочу больше тебя огорчать!
– Я ценю твою учтивость, – сказал старший Марш. – Возьми ее, блондинок у тебя еще не было?
Тед покраснел:
– Мне нечем заплатить девушке!
– Я заплачу, – небрежно сказал Клейтон.
– Дай мне в долг десять долларов, сыграю в покер, а ты развлекайся, – сказал Тед.
– Не хочу, чтобы ты играл в карты на деньги! – воскликнул старший.
– Немного поздно заниматься моим воспитанием, тебе не кажется? – мягко сказал Тед. – Я начал играть в карты с ковбоями нашего отца сразу же, как мы переехали в Техас.
– Тебе же было всего пять лет! – вскричал потрясенный Клейтон.
– Конечно, я не хотел, чтобы наши родители знали об этом! – скромно сказал младший брат. – За час я превращу десять долларов в сто!
– Женщины сейчас тебе важнее, чем карты, – произнес Клейтон. – Развлекайся!
– Клей, я не хочу одолжений даже от тебя, – горячо запротестовал Тед.
– Я помню себя в семнадцать лет, – улыбнулся Клей.
Тед покраснел и произнес, заикаясь:
– Ты прав, но я могу удовольствоваться любой другой девушкой.
– Я уже ее не хочу… – приподнял бровь Клейтон.
Линда, стоя на эстраде, чувствовала, что притягивает к себе горячие мужские взгляды. Это было ей привычно, но, обводя взглядом салун, она вдруг увидела двух парней, одетых в черное. Они сидели за угловым столиком, спинами к стене, оба красавцы, и без сомнения, джентльмены. Она покачала бедрами и всмотрелась внимательнее – техасцы, это видно по их стетсонам и брюкам – грубым ковбойским штанам-джинсам. Вместо того, чтобы уставиться на певицу, парни оживленно заговорили между собой. Краска залила лицо Линды, она поняла, что они спорят, кто из них будет с ней в эту ночь. Каково же было ее изумление, когда она увидела, что парни резко отвернулись друг от друга и с каменными лицами воззрились на нее. «Надо их подзадорить», – подумала Линда и запела техасскую песню «Сюзанна». Кончив петь, она спрыгнула со сцены и подошла к техасцам.
