Среди нас всегда находились существа, внешне похожие на людей. Поначалу их было совсем немного, но каждая особь стремится к себе подобной, и так повелось с начала времен, когда человечество еще обитало в пещерах, греясь у костров. Иногда люди в страхе гнали их от себя, угрожая расправой. Иногда они сами уходили, надеясь отыскать таких же, как они. И хоть немного их было разбросано по огромной земле, они находили друг друга благодаря тем самым инстинктам, и власти, и знаниям, что разделили их с начала времен, а также стремлению выжить, что представлялось возможным лишь в группе.
Со временем группа росла, и началась борьба между теми, кто жаждал использовать свою силу и привилегии, управляя слабыми людьми, и теми, кто хотел жить в гармонии с простыми смертными. Более семи тысячелетий минуло с тех пор, как случился раскол, и стало уже два племени, а затем – два королевства: Рэйнтри и Анзара.
И началась между двумя королевствами вечная война, и стала земля во всех ее измерениях полем брани.
Так было и так будет.
Воскресенье.
Дантэ Рэйнтри стоял и, скрестив руки на груди, глядел на женщину на мониторе. Фотография была черно-белой, дабы лучше передать детали – цвет лишь отвлекает мозг от главного. Он следил за ее руками, за каждым совершаемым ею движением. Но больше остального поразило его то, как невероятно тихо она себя вела. Она не волновалась, не поигрывала своими фишками и не обводила взглядом остальных игроков. Лишь раз глянув на свою карту, женщина больше ее не трогала, постучав пальцем по столу, что являлось сигналом для передачи хода. Она могла не обращать внимания на других игроков, но, хоть так и казалось, на деле это вовсе не означало, что она не владеет ситуацией.
– Как ее имя? – спросил он.
– Лорна Клэй, – ответил Эл Рэйбурн, начальник охраны.
– Оно настоящее?
– Похоже на то.
Если бы Рэйбурн уже не проверил ее личность, Дантэ был бы разочарован. Он платил Элу большие деньги за расторопность и скрупулезность.
– Сначала я думал, что она считает карты, – сказал Эл. – Но она не слишком-то следит за игрой.
– Она следит за ней, и еще как, – пробормотал Дантэ. – Ты просто не видишь, как она это делает.
Игрок, считающий карты, должен запоминать каждую карту в колоде. Предполагалось, что считать карты невозможно с тем количеством колод, что использует казино, и все же ни одно казино не желало иметь за игровым столом считателя карт. Попадались среди игроков индивидуумы, способные вычислить в уме свои шансы на выигрыш, независимо от числа колод.
– Я тоже так решил, – ответил Эл. – Но взгляни-ка на то, что дальше на пленке. К ней подходит кто-то, кого она знает, и заговаривает с ней. Она поворачивается к нему и начинает с ним болтать, при этом вообще не глядя на игру своих партнеров слева. Она даже не оглядывается, когда очередь доходит до нее, а просто дает очередной сигнал дилеру. И черт ее дери, если она снова не выигрывает!
Дантэ просмотрел пленку, промотал ее и снова просмотрел. Затем просмотрел в третий раз. Наверняка он что-то упустил, ибо сомнений в подвохе быть не могло.
– Если она шулер, – произнес Эл с оттенком уважения, – то лучший из всех, кого я видел.
– Что тебе подсказывает интуиция?
Дантэ доверял начальнику службы безопасности. Эл проработал в игорном бизнесе тридцать лет, и кое-кто уверял, что человек этот распознавал шулеров сразу, стоило им лишь показаться на пороге казино. Если бы Эл решил, что человек блефует, Дантэ отдал бы приказ и не смотрел бы сейчас эту пленку. Но Эл испытывал сомнения.
Эл почесал подбородок, принимая решение. Он был большим, грузным мужчиной, но никто, приглядевшись к нему, не посчитал бы этого человека ни медлительным, ни тугодумом. В конце концов он произнес:
