Учебное пособие
Рецензенты:
Е. И. Кузьмин, заместитель председателя Межправительственного совета и председатель Российского комитета Программы ЮНЕСКО «Информация для всех», президент Межрегионального центра библиотечного сотрудничества, кандидат педагогических наук;
Т. Н. Владимирова, директор Института журналистики, коммуникаций и медиаобразования, доктор педагогических наук.
Различные медиа существовали еще с древности и необходимость понимать, трактовать их была уже в те далекие времена. К примеру, древние инуиты, проживавшие в зонах Канадского Арктического архипелага, руководствовались традиционными знаниями о структуре льда, который образуется на прежнем месте каждый год благодаря океанским течениям и подводному ландшафту. Инуиты точно знали характеристику льда, его внешний вид, разбирались в закономерностях движения льда и могли предсказывать его изменения. Когда они готовились отправиться в путешествие по морскому льду, непременно искали человека, владеющего информацией о «ледяных знаках», чтобы, руководствуясь этими сведениями, не попасть в беду[1].Таким образом, лед служил для инуитов тоже свое образным «медиумом», знание которого даже для древнего человека было непременным условием его благополучия и успеха. Что же говорить о современном человеке, живущем в мире информации, огромные потоки которой зачастую не просто тяжелы для освоения, но и способны навредить? Ведь мы сегодня находимся в эпохе «информационного взрыва»[2], окруженные печатной, аудиовизуальной, электронной и прочей информацией, количество которой достигает «…тревожных пропорций. Общая сумма человеческих знаний к 1800 г. удваивалась каждые 50 лет, к 1950 г. – каждые 10 лет, а к 1970 г. – каждые 5 лет. Особенно растет объем научных знаний. В последние десятилетия он удваивается уже за 2–3 года»[3].
Мы издревле шаг за шагом шли к пониманию необходимости изучения медиа и их эффективного использования. Например, в эпоху Арабского халифата (VII–IX вв.) считалось, что писания несут мудрость, а их хранилища – библиотеки – являются домом мудрости, домом науки[4]. В эпоху Реформации письменные труды, книги выполняли образовательную, просветительскую функции, они играли роль распространителя научных знаний[5]. Позже Г. В. Лейбниц (1646–1716) скажет, что правительство может владеть информацией о процессах и настроениях, царящих в стране, если будет систематически получать обзоры новых изданий со сведениями об авторе, его жизни, творчестве, с характеристикой содержания произведения. Лейбниц полагал, что это поможет в некоторой степени контролировать ситуацию в стране[6].
Медиа понималось как средство просвещения и в Чили в начале XIX в., где в условиях колонизации литература развивала и давала знания местному населению. А открытие в Сантьяго Национальной библиотеки (1813 г.) означало формирование одного из институтов нового государства и способствовало обретению Чили независимости[7]. Очевидно, что человечество нуждалось в переоценке понятия «медиа», его сущности и роли в обществе.
Идеологически возникновение медиаобразования обосновывалось еще и тем, что общество двигалось к модели, основанной на либеральных ценностях свободы выбора и демократии, где главную роль играет личность[8].
Британский исследователь Л. Мастерман тоже рассматривает медиаобразование в контексте истории, социально-политической обстановки той или иной страны. Он ссылается на огромное влияние политики на медиасферу. Например, в современной Италии, где существует конвергенция политической и медиасилы. Это оказывает существенное воздействие на подачу и восприятие людьми информации. Автор приводит также пример бывшей Югославии, где «медиа служили политическими партизанами, распространяя этнические стереотипы и дезинформацию»