-Маааамаааа! Маааам! Вика покакала!
Бросаю очередную котлету в сковородку и вытираю руки об себя.
Печально гляжу на очередное пятно на своей одежде и тяжело вздыхаю.
Снова забыла одеть фартук, кстати, а где он? Смотрю на дверную
ручку, на которой он сиротливо висел ещё утром, но там его нет. На
стульях и столе, также не обнаруживается пропавшая вещь. Ясно,
Катюша опять играла в повара. Надеюсь, хоть не как в прошлый раз. В
тот день меня отвлекла соседка, пришла за солью и минут пятнадцать
рассказывала о своей тяжёлой жизни. Каждый раз зарекаюсь открывать
ей дверь, но согласитесь, достаточно тяжело притворяться, что тебя
нет дома, когда дети с визгом носятся по квартире. Пару раз я
пыталась сделать вид, что попросту не слышала трели дверного
звонка, но соседка с маниакальной настойчивостью продолжала жать на
кнопку. Выслушивать многочисленные жалобы на ленивого мужа, не
входит в круг моих любимых занятий. Но от природы я неконфликтный и
спокойный человек. Нагрубить и, тем самым, закрыть поток жалоб, я
просто не могу. Вот и приходится выполнять роль своеобразной
жилетки для чрезмерно обидчивой дамы.
Пока я стояла, прислонившись к дверному косяку, и пыталась
придать своему лицу хоть каплю заинтересованности, моя пятилетняя
дочь решила помочь маме приготовить ужин. Катя очень умная и
сообразительная девочка, увидев на столе чашку с фаршем и кулёк
муки, она сразу сообразила, что мама решила налепить пельменей.
Очень часто я позволяю девочкам помогать мне на кухне, особенно они
любят лепить из теста. Пирожки, булочки, вареники... Без них я
справляюсь гораздо быстрее, но выпроводить озорниц у меня просто не
поднимается рука. Катюня щедро насыпала муки на стол, радостно
похлопала ладонями по белой горке и полезла за яйцами. Качественно
разбивать их она, конечно же, не умела, поэтому мучная горка
дополнилась странноватой жижей из белка с желтком, щедро
приправленной скорлупой. Радости дочери не было конца. Залив сие
месиво несколькими стаканами воды Катя начала месить...
Когда я зашла в кухню, то первая мысль была убежать и
притвориться мёртвой. Потому что отмыть ребёнка и кухню намного
сложнее. Это ещё повезло, что Вика, утомившись, уснула на диване.
Катёна была похожа на снеговика. Вся беленькая и такая же
счастливая. Не хватало лишь яркого пятна, о, морковки! Но
оглядевшись я заприметила в её волосах оранжевый желток от куриного
яйца, всё сошлось...
Хватаю Катюшу и несу в ванную, приговаривая про себя: " Детей
бить нельзя... Детей бить нельзя...".
Всё чаще задумываюсь о том, что в стиральной машинке
предусмотрен детский режим. Может проще постирать ребёнка прямо в
вещах и не мучиться...
Очередной вздох срывается с моих губ... Дети это счастье! Гласит
какая-то брошюра, и я готова согласиться с этим, но не
сейчас...
-Маааам!
В кухню залетает довольная до нельзя Вика. Её руки испачканы
чем-то коричневым, и я начинаю отчаянно молиться, чтобы это был
шоколад. Но нет... Сегодня явно не мой день.
-Мам, я сама попу вытерла! - Гордо сообщает Викуся и показывает
нечто, что раньше было моей футболкой.
Хочется плакать... Но сил нет, только истерический смех
вырывается из меня.
А у нас с мужем годовщина свадьбы. Семь лет... Хотела романтики,
получай, Ника! Вот тебе сюрприз!
Размазываю косметику по лицу, зря накрасилась, слишком рано. Да
и вообще тени и помада явно не для матерей в декрете, особенно для
тех, кто сидит с детьми дома.
Отмываю Викусю, купаю Катю и укладываю их спать. В комнате
бардак, но силт на уборку нет. Кидаю вещи в стирку и бреду на
кухню...
А тут новый сюрприз. Котлеты сгорели напрочь... Кидаю их в
мусорку и падаю на стул. Закрываю глаза руками и плачу...
