Виктория
Что-то не так. Это я поняла сразу, как только Максим вернулся домой. Муж был непривычно хмур и я почувствовала исходящий от него холод и раздражение, почему-то направленные на меня. По крайней мере мне так показалось.
– Милый, всё хорошо? – осторожно спросила, подходя к своему мужчине.
Как обычно, я встречала его с работы, спрашивая, как прошёл день, и Максим всегда улыбался и обнимал меня. Но в этот раз этого не произошло.
От волнения я сразу же стала перебирать в голове всевозможные варианты, которые могли повлиять на мужа, и все они были довольно мрачными. Неужели что-то случилось на работе? Или кто-то из его родных заболел?
Ничего не понимаю.
Максим ответил не сразу, а только после того, как повесил пальто в шкаф и убрал обувь. Снова посмотрев на меня тяжёлым взглядом, он сухо произнёс:
– Пойдём в гостиную. Это разговор не для прихожей.
– Да, хорошо.
– Папа! – радостно воскликнула София, выбежав из своей спальни и бросившись к Максиму. Она не замечала той мрачной атмосферы, повисшей между нами, улыбаясь и смотря на нас горящим, наивным взглядом.
Дочка обняла своего папу за ноги, прося его внимания, видно собираясь рассказать о своих оценках за этот день, вот только Максим резко отстранил её от себя, чего он раньше никогда не делал.
– София, иди в свою комнату.
– Но папочка…
– Я сказал, иди в свою комнату. Я приду и поговорю с тобой чуть позже, – строго произнёс, точнее приказал Максим.
И от тона его голоса София сразу же расстроилась, озадаченно нахмурилась и перевела взгляд на меня. Вот только я не знала, что ей сказать, так как сама не имела ни малейшего представления, что сейчас происходит. Улыбнувшись своей девочке, чтобы как-то скрасить резкость Максима, я легонько подтолкнула её в спину и как можно спокойнее произнесла:
– Побудь в своей спальне, нам с твоим папой надо поговорить. Можешь пока сделать математику, чтобы не тратить зря время.
– Хорошо, – недовольно ответила София, тут же надув губки и убежав в свою спальню.
Максим почему-то неодобрительно покачал головой, после чего направился в гостиную. А я, нервничая всё сильнее, последовала за мужем, сев рядом с ним на диван. И опять Максим не спешил нарушать молчание, из-за чего я с силой сжимала руки, сцепив пальцы в замок, ожидая, когда он со мной заговорит.
Мы с Максимом женаты уже восемь лет, а знакомы с пятого класса, когда он перевёлся в наш лицей. Так что я хорошо его знаю, обычно легко угадывая, что его тревожит или о чём он собирается со мной поговорить. Но не в этот раз. Сейчас Максим почему-то казался мне чужим, и я уже на интуитивном уровне чувствовала, что он затронет очень болезненную, в первую очередь для меня, тему.
– Милый, скажи уже, что происходит? Если я могу тебе чем-то помочь, то только…
– Нам надо расстаться, – твёрдо перебил меня Максим, без колебаний и сожалений посмотрев мне прямо в глаза, ставя перед фактом.
И это было для меня настолько неожиданно, что я не сразу нашла, что ответить.
Нам надо расстаться? Почему? Всё же было хорошо. Мы с ним почти не ссорились, и то, когда у нас возникали какие-то конфликты, мы быстро находили решение. У нас в отношениях не было никакого кризиса, о котором часто рассказывали мне подруги, и я делала всё, чтобы вернувшись домой, Максим почувствовал себя комфортно, окружая его заботой и создавая уют.
Так почему сейчас он говорит мне, что нам надо расстаться? Ещё и так резко, таким тоном, словно я ему уже надоела и ему не терпится от меня избавиться.
У меня такое ощущение, как будто я что-то пропустила. Какой-то грандиозный скандал или ссору между нами, что-то такое, что могло заставить моего мужа так холодно смотреть на меня.
