Июнь 2020. Гарда, Италия
Приближалась полночь.
Чиара уже готовилась ко сну, осталось лишь нанести крем на руки, и она присоединится к мужу в уютной постели.
Неожиданно звонок телефона нарушил спокойствие.
– Pronto1? – рассеянно произнесла она в трубку.
– Чиара Манчини? Могу я говорить на английском?
– Слушаю, – перешла на чужой язык, внутренне напрягаясь от плохого предчувствия.
– Ваш ребёнок, Роберто Манчини, в приёмном покое госпиталя города Котка. Травма головы, потеря сознания. Врач с вами свяжется, до свидания.
Связь оборвалась.
Девушка ещё несколько секунд слушала короткие гудки в трубке. Новость не укладывалась в голове, мозг отказывался осознавать смысл. Она стала лихорадочно перезванивать, нервно тыкая в экран смартфона. Тишина в ответ.
Чиара похолодела и глубоко задышала, стараясь унять волну липкого страха, поднимающуюся к горлу. Из-за повышенной активности Роби не в первый раз в больнице, и обычно виной тому спорт. В свои 16 лет он уже ломал пальцы, получал травмы. Но голова… Потеря сознания… Почему он не в Хельсинки? Что это за город такой – Котка? Девушка испугалась, как может только мать.
Она набрала стакан ледяной воды и выпила залпом. С тяжёлым сердцем поднялась по лестнице в спальню. Замерла на пороге, глядя на мужа. Вздохнула. Тот уже лежал на их красивой огромной кованой кровати с изогнутой спинкой. Чиара только что поменяла простыни, и в комнате витал приятный запах лавандового смягчителя тканей. Мужчина обнимал свернувшегося клубочком малыша, доверчиво вложившего кулачок в папину ладонь. Любимые! У девушки защемило сердце от нежности.
– Джорджио!
– Да, милая. Что с тобой? – муж приподнялся на локте и пристально посмотрел на взволнованную Чиару. Хрупкая, бледная, вся дрожит. Такая прозрачная, что почти не отражается в огромном зеркале шкафа на всю стену.
– Роби в больнице. Мне страшно.
– Тише, Amore2. Разбудишь Чезаре. Иди ко мне, я обниму тебя. Расскажи, что случилось? Это инфекция?
– Нет, травма. Я ничего не знаю, только то, что он ударился головой и без сознания. Они сказали ждать звонка от доктора, – Чиара привычно прижалась к мужу и сразу почувствовала себя увереннее.
– Ложись, дорогая, тебе нужно отдохнуть. Скоро позвонит врач, и всё станет ясно, – Джорджио умел сохранять спокойствие в трудной ситуации.
– Я знала, что не нужно его отпускать. Мальчик ещё слишком юн, чтобы жить одному! Но Роби так хотел учиться, мы же всё продумали заранее! Я должна ехать, я ему нужна!
– Дорогая, обещаю, что после звонка доктора сделаю всё возможное, чтобы мы могли поехать к сыну. Я покараулю телефон, а ты наберись сил. Постарайся уснуть, завтра малыш не даст тебе ни минуты отдыха.
– Ты прав. Знаешь, что я сделаю? Положу телефон на подушку.
– Всё будет хорошо. Я всегда с тобой, – Джорджио покрепче обнял жену.
Конечно, муж уснёт, и она не разбудит его. Будет лежать не сомкнув глаз и думать о своём таком большом, но таком маленьком старшем сыне.
Самолёты не летают. Машины не ездят. Карантин. Это слово крутилось у неё в голове не переставая.
«О пандемия, что же ты с нами делаешь? Сколько человек сейчас не могут оказаться рядом с любимыми, которым так нужна поддержка? Папы начинают справляться с паникой, раздражением, агрессией на всех и вся. Папы говорят – да это всё ерунда, наверняка ничего серьёзного. А мамы… Мамы холодеют. Как лёд. Собирают всю волю, всю женскую силу и остаются спокойными. ВЕРЯТ, что с их ребёнком всё будет хорошо. Не слушают никого, аккумулируют всю энергию и отправляют её своему ребёнку. Мысленно обволакивают своё дитя в непробиваемый защитный кокон материнской любви.
Мамы механически выполняют свои функции и присутствуют лишь физически. Ментально – они рядом с ребёнком, отдают ему всё. Делают сто быстрых вдохов и выдохов, а потом со спокойной улыбкой звонят больному сыну или дочери и ровным голосом обещают, что скоро всё наладится. Мамы не спят несколько суток, потому что невозможно уснуть в мире, где больно твоему ребёнку.
