Дождь лил без устали и лишь едва различимый огонек харчевни виднелся на многие километры. Неизвестный спешился с лошади. У порога ползла улитка, которая тоже хотела погреться в теплом кабаке, но она не поспевала за шагом промокшего. Дверь открылась и перед гостями харчевни появился новый посетитель. Весь грязный, с него лилось, будто это не человек зашёл, а залетела туча. Синими губами он сказал:
– Выпить. Н-н-н-алей.
Мужчина за стойкой налил.
– Что там, сильно льет? – спросил харчевник.
– Да нет, просто вспотел. Ещё, пожалуйста.
Человек за стойкой усмехнулся.
– Платить есть чем?
Неизвестный достал нож и с улыбкой смотрел на вопрошающего, а затем из-за пазухи достал корону и вырезал из неё рубин. Смотря на харчевника через рубин, неизвестный сказал:
– Я думаю, что тут хватит всем и немного останется.
Все гости харчевни мигом прилипли к стойке. Вопросы летели один за другим
– Ты кто? Как зовут?
– Откуда путь держишь?
– Из града Горохова. – отвечал неизвестный.
Тишина повисла. Опрокинув рюмку, продолжил:
– Я расскажу вам историю. А вы пока подумайте, что лучше, чтобы царя любили или боялись? Случилось это, может быть, вчера, или сотни лет назад, а может и тысячи, когда наш род превосходил папоротник лишь тем, что умел ходить, а может, произошло, когда Солнце уже начинало угасать. Никто не может точно сказать, "Да когда же это было!?", но точно сказать могу лишь одно – не сегодня. Сегодня этого вы не сможете нигде найти, хоть под камнем, хоть над камнем, хоть во дворце царя Гороха, где, как известно есть всё и дальше больше.
Стол был под стать царю. На нём было всё. Всё что можно и нельзя. Всё. Пир стелился за горизонт. Холуи разливали напитки, если везло, то не на пол, а если сильно везло, то в себя. Собаки под столом облизывали руки гостей двора, а гости свежевылизанные руки, вытирали о волосы специально обученных мальчишек. Лилась музыка, скоморохи плясали и делали всё, чтобы даже и мысль о скуке не зародилась. Царь восседал на троне, глядел сквозь брови на пиршество и расплылся в улыбке, и захохотал от колкости шута. Но рядом захохотал какой-то знатный человек.
– А ты чего зубы показываешь? От чего тебе смешно. – молвил царь.
– Царь, я лишь краем уха услыхал колкость вашего шута. – мямлил что-то знатный человек.
– Угу. А шут, чей? – спросил царь.
– Ваш… Горохов шут, Ваша светлость. – знатный человек задыхался от страха.
– Верно мыслишь. Стало быть, колкость чья? – продолжал Царь.
– Ваша… – отвечал знатный человек.
– Ты каким ухом услыхивал, левым, аль правым? – интересовался царь с улыбкой.
– А… левы…
Знатный человек не успел было договорить, как царь выхватил кинжал, взмахнул и край уха упал на стол.
– Стало быть и край уха – мой. Уведите его. – закончил царь и кинул ухо под стол собакам.
Повисла тишина, которую заполнил шут.
– Царь-батюшка, прошу, не говорите боле мол – "чтоб одна нога здесь, другая там", а то народ у нас уж больно исполнительный, некуда будет ступить, чтобы ногу кому-то не отдавить.
Царь расхохотался, зал за ним. Поднял чарку и выпил.
*****
– Так ты что, шут Горохов? – спросил кто-то из толпы.
– А что за шутка была? – перебил кто-то.
– Оглушительна шутка, очевидно же. Кажется, лучше, чтобы боялись. Нет, конечно, в идеале, чтобы и любили, и боялись, но любовь плохо уживается со страхом… и остаётся только страх. Ваше здоровье.
– Сейчас бы шут рассуждал о делах государственных. – сказал один из толпы.
– Чтобы понять народ, нужно быть царём, а вот чтобы понять царя… можно не продолжать? Налейте всем. Меня больше вот что занимает. Можно творить зло, но, чтобы тебе за него ничего не было, оно должно быть таких масштабов, чтобы никто этому и не поверил.
