— Ты обесценил жизнь своей жены,
теперь хочешь того же своим детям? — бесцветный сухой голос гулом
разнесся по комнате, просачиваясь в приоткрытую дверь.
— Давайте уйдем!..
— Ай! Ты наступила мне на
ногу!
— Шшш! Тише вы! Нас так заметят,
моя магия на исходе!
Копошение в коридоре нарастало, но
за царящим напряжением его никто не заметил. Как и три пары глаз,
что пытались разглядеть происходящие. Вот только весь обзор
занимала тонкая сухая фигура и испещренная морщинами ладонь с
россыпью перстней на пальцах. Они вцеплялись в ручку трости будто
орлиные когти и выдавали ярость старой драконицы, что она прятала
за внешним фасадом спокойствия лишь во благо своего авторитета и
положения.
— Ты не озаботился ни воспитанием,
ни достойным образованием. Ты даже достаточным количеством слуг не
можешь их обеспечить! Это возмутительно! Ты вырвал их из общества и
увез на край королевства!
— Да кто ты такая… — пророкотал
мужской голос, и шевеление за дверью вмиг затихло, оцепенело.
— Ах, бедная Елена, — не удостаивая
ярость дракона вниманием причитала старуха. — Племянница моя… Она
могла стать королевой, если бы не повелась на твои сладкие
речи!
— Ха. — тихо сорвалось с губ, а
затем комнату наполнил хохот.
Громкий, надломленный, изможденный.
И все же он раскатывался громом и сгущался грозовой тучей над
головами присутствующих.
За окном завывали порывы ветра, а
вместе с тем упали первые капли дождя. Небо замерцало, вторя своему
хозяину.
— Елена мертва, а ваша семейка все
еще жалеет, что не смогли продать ее подороже. — отсмеявшись
прохрипел дракон. Он саданул кулаком по столу, и тут же раздался
звон стекла. — Теперь собрались торговать ее детьми?
— Вздор. — сухо процедила
старуха-драконица. — Речь об их будущем. В отличие от жалкого
затворника, в которого превратился некогда подававший надежды
дракон, я дам им правильное воспитание, правильное образование и
правильные цели. Твоя старшая дочь все такая же неуправляемая? Не
утруждай себя ответом, я и без того знаю, что ситуация ухудшилась с
моего последнего визита. В доме Валеруа ее научат покорности,
научат вести себя согласно статусу и подготовят к великому
будущему. Гестия исполнит волю рода за свою мать. Валеруа
породнятся с короной, и нет для нас большей чести.
— Она Такар. — обманчиво спокойным
тоном ответил дракон. — Ты забыла выпить свои отвары, старуха?
— А Теодор? — драконица с силой
ударила в пол тростью, игнорируя оскорбления в свой адрес.
Проигнорировала, но запомнила — всем было ясно. — Этот мальчишка до
сих пор малодушничает и цепляется за юбку сестры?
— Ему семь.
— Счастье, что ты это знаешь. —
бросила она. — Уже как год он мог быть в академии, но вместо того
развлекается днями напролет. Сколько часов в день он посвящает
фехтованию? Четыре? Какой позор. Очнись, Карлайл, мы говорим о
наследнике герцогства Такар! Если оно не сгинет твоими стараниями
раньше, чем этот мальчишка сможет взять правление в свои руки,
конечно.
— Я не доставлю тебе такого
удовольствия, старуха.
— Однако Теодор на мое удивление
пробудил в себе дракона. С ним еще не все потеряно. Чего не скажешь
о младшей. Ты ошибся, Карлайл, она не стоила жизни Елены.
Глухой стук не донесся до ушей
драконов лишь благодаря магии, как и тоненький всхлип, что был
оборван крепко сжатой ладонью.
— Не слушай бешеную старуху,
Бель. — к ней склонилась сестра, обнимая за плечи. — Папа прогонит
ее! Наверняка…
Но дракон молчал, а его гостья
продолжила, не обращая внимания на вспышки молний, что все чаще
сверкали за окном.
— Но и ей я найду достойное
применение. Изабель укрепит наш союз с соседними королевствами. Это
ее долг и единственная ценность, раз на большее она не
способна.
