Ставлю ладони на влажное бревно, на котором сижу, и свешиваюсь назад, касаясь спиной мокрой травы. Скольжу взглядом по своим серым изношенным кедам, закидываю руки за голову, зарываясь пальцами в мокрую траву. Вдыхаю аромат леса полной грудью, впуская его внутрь себя, а затем медленно, с наслаждением, выдыхаю из легких. Неторопливо облизываю губы, пробуя на вкус еще не вытесненный летним зноем запах недавнего дождя.
Достаю из кармана ветровки плеер с наушниками. Подняв к небу руки, разматываю постоянно запутывающиеся провода, разглядывая через узлы, как резкие порывы ветра гонят свинцовые тучи на запад.
Затыкаю уши и нажимаю на «плей», ограждаясь от всех звуков. Музыка врывается в сознание, вытесняя существующую реальность. Яркие образы, созданные воображением, подхватывают и уносят прочь. Я замираю и, кажется, даже перестаю дышать. Сердцебиение входит в один ритм с мелодией чужих городов.
Думаю, мне удалось ненадолго задремать.
Ощущение того, что я не один, заставляет резко распахнуть глаза и недовольно посмотреть на того, кто решил разорвать мое единение с природой. Конечно, им оказывается невысокий худой мальчишка. Его короткие рыжие волосы растрепаны и торчат в разные стороны.
Хитрые зеленые лисьи глаза пытаются прочитать мои мысли.
Должно быть, его зовут Аерин. Он садится на бревно, совсем рядом с моими ногами, и шумно выдыхает. Старый велосипед, доставшийся ему после трех братьев, прислонен к дереву. Наверняка мальчишка гнал всю дорогу, старательно срезая в самых опасных местах города, чтобы добраться сюда.
– Кай, где ты потерял свою Герду? – спрашивает он и тут же расплывается в широкой счастливой улыбке.
У меня уже зубы сводит от этого постоянного вопроса вместо приветствия. Помню, когда в первый раз сказал Аерину, что не понимаю, о чем он говорит, заставил его сильно удивиться, а после пришлось выслушать сказку о «Снежной королеве». Я не особо вслушивался, но из рассказа смог выцепить то, что это его любимая история, которую ему бабушка каждую ночь рассказывала перед сном.
В повествовании постоянно мелькал белобрысый паренек Кай, о котором взахлеб рассказывал Аерин. И, конечно, он что-то упоминал о блондинистой Герде. Девчонке, кажется, приходящейся сестрой Каю. А когда я снова не воткнул, Аерин на следующий день притащил помимо себя и своего велосипеда еще и книгу в красной потрепанной обложке. Пролистав несколько страниц и, наконец, поймав нужную, он с восхищением ткнул пальцем в картинку, на которой художник изобразил мальчика, собирающего ледяные кубики, стоя на коленях.
В ответ я только безразлично пожал плечами, показывая, что ко мне это не имеет никакого отношения. Мои волосы черные, я выше красочного Кая, с королевой не знаком и уж точно никакой Герды не знаю. Но, как выяснилось позже, такие мелочи не имели никакого значения для Аерина. Сославшись на то, что у меня задумчивый взгляд синих глаз, не слишком дружелюбный характер и точно такое же имя, он продолжал видеть во мне героя своей сказки.
– Давно лежишь? – вновь задает мне вопрос Аерин.
Продолжаю молчать, сосредоточенно глядя в его зеленые, с искорками веселья, глаза. Наверняка задумал какую-то пакость. Так и есть.
Он разворачивается ко мне затылком и сползает с бревна, падая рядом на спину. Его пальцы случайно касаются моего запястья. Кожу тут же обжигает огнем. Вспышка боли распространяется к плечу, а затем вгрызается в ключицу. Я внутренне съеживаюсь, слыша чей-то вопль в своей голове, и отдергиваю поврежденную конечность подальше от Аерина, старательно пытаясь восстановить дыхание.
Замечаю, как мне кажется, красную полоску на своем запястье, где вот-вот должно проявиться клеймо, но ничего не происходит. Жгущая боль уже отступила. Кожа, как и всегда, бледная с голубыми венами, без каких-либо отметин.
