Глава 1. До встречи на Кибере
4-9 октября 2312 г.
– Дамы и господа, «Смерть от кринжа»!
Портал в барной стойке исторг подносик с бокалом внушительных размеров и россыпью душистых долек псевдолайма, уложенных по кругу. Мутная жидкость наполняла бокал до краёв и излучала голубоватое неоновое свечение.
– Подтвердите заказ и отказ от претензий молекулярной подписью, – услужливо подсказал голо-бармен и проследил, чтобы все гости приложили к сенсорной панели необходимые конечности, после чего мгновенно исчез. Дальнейшую их судьбу решит Кринж.
Стоял пропитанный наноалкогольными парами вечер пятницы: какой-то мажор из клана Шильдов распылил на всё «Чистилище» концентрированный «Асбест» за свой счёт, отчего глаза у всех начинали блестеть уже на входе. Из колонок под потолком лился новый сингл «Межгалактических скитальцев», записанный в открытом космосе: полнейшая, но ни с чем не сравнимая тишина, в которую группа вложила весь свой задор и жажду жизни, что загорается всякий раз, когда пытаешься петь в вакууме без скафандра. Это был посмертный сингл старого состава группы – и самый лучший.
Серьёзно, не пытайтесь слушать другие песни Скитальцев.
Это была идеальная атмосфера, чтобы вкусить Кринжа и не привлечь лишнего внимания к своей персоне. Персон, как водится, было трое, не считая девчонки. Хотя, с такой девчонкой было трудно не считаться: от неё бросало в жар и меня и парня, сидящего напротив. Нас разделяло пустое место – и бокал заманчиво мерцающего напитка. Третий бессменный член нашей кампашки стоял рядом, скрестив руки на груди. Он пристально смотрел на нас и хранил молчание – очевидно, дожидаясь, пока его Печень-300L растворит весь поступающий из воздуха алкоголь. Сегодня он выступал в качестве судьи, и, дабы быть беспристрастным, облепил нанопластырями всю шею, отчего казалось, что на парня надето светящееся ожерелье. Знакомьтесь, Шин – самый рассудительный и хладнокровный (пока трезвый) член Клуба Клятых Неудачников (раньше мы именовались Клубом Клятых Кринжей, но тройное К вызывало странные ассоциации у окружающих), собирающихся в этом баре почти каждую пятницу со дня основания. А точнее – не помню уже с каких пор. В первый раз нам всем было лет по шестнадцать, у Шина были ещё свои волосы, а бар носил название «Хоспис». Как сейчас помню эти кремово-бледные столы и халатики официанток. Мы заказали «Горючку» на всех, а Шин был уже синий и чихнул, не донеся шот до рта. Вспыхнули волосы и его модный костюмчик. Затем он стал кататься по барной стойке, чтобы сбить пламя, но перевернул остальные рюмки с «Горючкой». Через минуту полыхало всё вокруг – но не сильнее, чем наши жопы на следующее утро. С тех пор Шин не расстаётся с ферментными пластырями и на всякий случай вставил в нос фильтр, чтобы не чихнуть, так сказать, сгоряча. «Хоспис», где тихо опохмелялись трудяги Нижнего города, окрасился в чёрные тона, пережил несколько чисток, но прежним не стал, и был переименован в «Чистилище». Антураж стал мрачнее, напитки – крепче, а запах гари стал даже в тему.
– Итак, господа, правила вам известны, – произнёс наконец Шин. – Вырубайте защиту.
– Моя уже давно в отключке, – заявил мой оппонент.
– Да ну? А экзоштаны?
– Не гони! Чем тебе мои портки не угодили? Они от Кринжа не защищают. К тому же, в отличие от вас, сосунков, с ними я могу дойти до дома на своих двоих.
Я прыснул со смеху:
– О, да! Особенно в тот раз, когда ты заблевал навигатор, и тебя потом искали по всему даунтауну.
– Или когда их заклинило в моей тачке. В моей бывшей тачке, Тэд!
После того, что крошка Тэдди в ней исполнил, колымагу пришлось расщеплять в углеродной печи.
– Да ладно, ладно, – Тэд неохотно потянулся к поясу, набрал замысловатую комбинацию, отчего его стильные брюки вдруг резко обмякли и потеряли форму. – Доволен?
