Глава первая,
в которой читатель впервые знакомится с некоторыми героями книги и узнает, к чему иной раз приводит своеволие
Шерсть верблюда была волнистой и мягкой. Она пахла дымом родных костров и степной пылью. Девочка теснее прижалась к теплой шее животного, за которым пряталась. Лежащий на коленях верблюд с высоты своей величественно поднятой головы чуть скосил на ребенка глаза и продолжил равнодушно жевать жвачку, равномерно двигая желтыми зубами.
– Где же мальчишки?
Не обладая в свои шесть лет умением выжидать, необходимым для игры в прятки, девочка приподняла голову так немного, чтобы лишь увидеть, где те, от кого она прячется. Сначала над темно-бурым телом верблюда приподнялась головка в вышитой шапочке, потом – смуглый гладкий лоб и, наконец, – блестящие черные глаза. Этого было достаточно, чтобы себя выдать. И хотя она тут же юркнула вниз, за спину верблюда, цепкий взгляд Джамиля ее заметил.
– Выходи, Гюллер, я нашел тебя! – весело прокричал он. Скорчив недовольную мину на хорошеньком круглом личике, Гюллер вышла из своего укрытия и, намеренно волоча ноги в красных сапожках, медленно пошла к стене юрты. Эти мальчишки сейчас спрячутся, разве она их найдет?
Мальчиков было двое. Быстрый, ловкий, решительный Джамиль, который, даже сидя на войлоке в юрте отца, казался сжатой пружиной. Мгновение – и сорванец вскочит, побежит. Его худое лицо с удлиненными правильными чертами и чуть выступающими высокими скулами сразу привлекало к себе внимание, выдавая нрав независимый и сильный. Горделиво приподнятая голова была красивой формы, а серые, прозрачные, как воды холодного горного ручья, глаза, столь неожиданные у мальчика-степняка при его темной коже и черных волосах, делали его умное лицо еще более запоминающимся. Одет Джамиль был небогато, но аккуратно. Синий чекмень[1] подпоясан желтым поясом. Ноги ловко обхватывали потертые сапожки, стриженую голову прикрывала невысокая войлочная шапка с острым верхом.
Внешность второго мальчика, Малика, была совершенно иной. Невысокого роста, стройный и смуглый, он обладал утонченной внешностью будущего поэта и красотой сказочного принца. Его большие черные мечтательные глаза под ровными тонкими бровями часто задумчиво смотрели куда-то в лишь ему одному понятную даль, чем несказанно удивляли всех взрослых стойбища и более всего отца мальчика – Джуму.
