Это было обычное, ничем не примечательное летнее утро. На
крыльце маленького покосившегося домика, стоявшего на окраине леса
в отдалении от деревни, сидел мальчик лет семи. С виду он был
обычным ребёнком, но кое-что, несомненно, выделяло его — светлые,
почти белые волосы и невероятно яркие глаза бирюзового цвета.
Внешность мальчика была довольно необычной, хотя сам он и понятия
не имел, что выглядит как-то иначе. С другими детьми он не играл и
других людей видел крайне редко, поэтому не считал, что его
внешность является чем-то исключительным.
На его коленях сидел маленький кролик с такой же белой шёрсткой,
как и волосы мальчика. Ребёнок аккуратно поглаживал кролика и тот,
зажмурив глазки, наслаждался этим. Вдруг до слуха мальчика
донеслись обрывки голосов. Он поднял голову в направлении звука.
Перед забором домика проходила старая просёлочная дорога. Но ею
давно никто не пользовался, поэтому она поросла травой. А чуть
дальше находилась глубокая ложбинка. Если перейти её и пройти через
лесок, можно было выйти к деревне. Голоса доносились именно с той
стороны.
Мальчик в тот же миг подхватил кролика на руки, отчего тот
недовольно крякнул, и одним махом перепрыгнув три ступеньки,
скрылся за дверью, оставив лишь маленькую щёлочку, чтобы было видно
дорогу. Вскоре из ложбинки показалась чья-то каштановая макушка.
Это оказался мальчик на три-четыре года старше. Он был очень
загорелым, его кожа была практически коричневой. На нём были надеты
короткие хлопковые штанишки и лёгкая расстёгнутая рубашка без
рукавов. Следом за мальчиком из ложбинки вынырнула ещё одна макушка
— на этот раз огненно-рыжая. Она принадлежала девочке. Девочка едва
доходила ростом до плеча мальчика с каштановыми волосами. Её рыжие
волосы были заплетены в две длинные косички, одна из которых была
закинута за спину. Девочка вела за руку ещё одного мальчика, совсем
маленького. На вид ему было не больше четырёх лет. Но его волосы
были такими же каштановыми, как и у старшего мальчика, очевидно, он
приходился тому братом.
Дети говорили о чём-то, но как только они подошли ближе, их
голоса стихли. Старший мальчик указал рукой в сторону покосившегося
домика и что-то сказал девочке. Её лицо было довольно серьёзным.
Она какое-то время смотрела на домик, а потом пожала плечами и
что-то ответила. Судя по разочарованному лицу мальчика, он ожидал
какой-то другой реакции. Тогда он махнул рукой и зашагал дальше по
дороге, остальные последовали за ним.
Когда они скрылись из виду, светловолосый мальчик приоткрыл
дверь и выглянул на улицу. Он спрыгнул с крыльца, опустил кролика
на землю и подбежал к забору. Просунув голову между прутьями, он
посмотрел в ту сторону, куда ушли дети. Их удаляющиеся фигуры всё
ещё можно было увидеть. Наверняка они шли на речку. Там впереди
текла небольшая и неглубокая река, на которой деревенские дети
часто проводили время летом. Но обычно они ходили туда по другой
дороге, более длинной, но зато на ней не было покосившегося старого
домика.
Светловолосый мальчик засунул голову обратно, обернулся, словно
проверяя не следит ли за ним кто-то, а потом выскользнул за забор и
побежал следом за ушедшей троицей. Спустя какое-то время он стал
различать звонкие переливы детских голосов. Впереди показался
небольшой импровизированный пляж, на котором было не меньше двух
десятков детей разного возраста. Мальчик остановился, приставив
ладонь ко лбу, и стал смотреть на детей, выискивая глазами тех
троих. Но как бы он ни старался, разглядеть их ни на берегу, ни в
воде он не мог. Этой троицы не было на пляже. Тогда мальчик пошёл
дальше. Пройдя ещё около километра он наконец увидел их. Они
выбрали место в отдалении от пляжа, видимо, чтобы искупаться
спокойно, без других детей. Это место не было так обустроено, но
зато здесь был небольшой деревянный мостик. Светловолосый мальчик
притаился за кустами и стал наблюдать.
