Под властью безграничного чёрного неба всегда кажется, что мы свободны.Но когда опускаешь руку на панель управления, понимаешь, что скован тем, что было призвано тебя освободить
Корабль готовился к взлету.
Вся команда была давно проинструктирована, ознакомлена с любой возможной опасностью, которая только может поджидать в космосе. Любая аварийная ситуация – всё было детально отработано. В эту экспедицию отбирали элиту из элиты; несколько недель подряд на непосильных тренировках выковывались стальной характер и холодный рассудок членов команды. И сейчас они – двенадцать человек – все как один первоклассные специалисты в своей области, шеренгой стояли перед капитаном.
На корабле остальной состав в последний раз проверяет все системы движениями, которые уже ничем не выбить из памяти, настолько приблизились люди к машинам. Сколько их там?.. Не больше, чем экипаж подлодки, не больше, чем требуется сейчас для обслуживания средней атомной станции, находись она хоть за полярным кругом. У них на корабле своя станция, свой реактор, свои сплетения технических коридоров и тысячи километров системы снабжения, но всё это так далеко от первых полётов, так далеко от того, что люди когда-то считали пиком развития технологии. Человек и машина составляют прочный союз уже второй десяток лет, достижения прогресса во всех областях техники теперь позволяют забрасывать корабли в такие отдалённые участки Пространства, куда и представить-то не всякий сможет.
Пока идёт эта своеобразная игра кнопок и рычагов, задвижек и насосов, пока в каждом коридоре и отсеке раздаются уже привычные всем гулкие механические голоса системы оповещения и мигают сигнальные дорожки, снаружи готовят к запуску двигатели. Заправляют баки с жидким азотом для создания сверхпроводимости и топливо для питания сердца корабля. Стабилизируют ядро реактора, накачивают энергию для удержания плазмы. В системах энергоснабжения закипает жизнь: по толстым изолированным венам-кабелям с неимоверной скоростью несётся к магнитам ток, наполняя технические коридоры приятным едва уловимым рокотом, нарастающим гулом вливается в мелодию тестовый запуск боковых верньерных, прочистка сопел вакуумных тягачей, в довершение вступают басы двух главных исполинов, которым спустя минуты предстоит поднять в воздух многотонную тушу корабля. Что и говорить о всех тонкостях, последних поднастройках и отчётах автоматики… Всего не перечислишь – список будет больше, чем их путешествие – планетарная система Тау Кита: бледная, слабая звезда поменьше их Солнца. Всего каких-то двенадцать световых лет, пустяк! В квантово-реактивном прыжке они преодолеют это чудовищное расстояние за пять месяцев.
Пять месяцев туда, пять обратно, еще месяц на сбор данных, изучение третьей по счёту планеты, откуда им ответили ультракоротким сигналом; и, наконец, исходя из расчёта со всеми задержками, чуть больше чем через год они снова будут дома. Под Рождество тридцать три человека, а именно столько учёных будет неустанно трудиться на благо человечества, ступят вновь на твёрдую землю, на белое покрывало зимы и дадут торжественный рапорт о своих исследованиях.
Двенадцать, один, тридцать три… символично. Быть может и сама их миссия доверена символам? Чёртов командующий, помешанный на числах и религии!
Капитан задумался о чём-то своем, стоя неподвижно перед этой шеренгой двенадцати апостолов человечества. Вдруг мягкий, но настойчивый голос вернул на землю, на эту идеально чистую, промытую дождем блестящую площадку космодрома.
– Сергей Павлович, пора уже, – в третий раз позвала Таня, их радистка (весь полет ей предстоит провести у пульта; многие могут считать это неблагодарным делом, но это одна из самых безопасных работ, пока экипаж находится на корабле, и к тому же одна из важнейших).
