Теперь у тебя ничего не осталось. Семь лет жизни – в пустоту.
Виктория остановилась, чтобы снять с каблука любимых Manolo Blahnik мокрый коричневый лист. Неловко наклонилась и, потеряв равновесие, выронила из рук папку. Белая бумага разлетелась по асфальту. Вся жизнь, то, что она так долго создавала, уместилась на тридцати двух страницах, усыпанных черными буквами.
Боже, неужели ко всем бедам еще и это? Хотя кого я спрашиваю… Бога нет.
Собрала уже не важные бумажки, испачканные осенью, гордо подняла голову и, сжав всю волю в кулак, зашагала домой. В руках – горстка документов, подтверждающих, что она была владелицей юридической компании. Была. А теперь… кто она?
Ладно фирма. Но Анжелка… Как она могла? Ведь я для нее все делала, а она…
Вспомнила, как месяц назад вошла в кабинет и сразу почувствовала неладное, будто что-то тяжелое висело в воздухе. Анжелы не было. Странно, ведь они каждое утро вместе пили кофе и обсуждали планы на день. Привычным жестом повесила пальто, заметила приоткрытую дверцу сейфа.
Он был пуст: ни денег, ни документов. Как потом оказалось, Анжела на правах совладельца забрала все и «уволилась». Не забыв предварительно «почистить» банковские счета их совместной фирмы.
Вика не могла понять почему. Сначала истерила, пыталась разобраться, а потом плюнула. Да, в последнее время у них с Анжелой все чаще появлялись разногласия и раздражение. Но ведь это можно было обсудить. В конце концов, обо всем можно договориться! Не дети же малые – вот так хлопать дверью, не объяснив причины. Да еще и деньги забрала. Думая об этом, Вика чувствовала злость и жалость к себе, словно все люди мира разом плюнули ей в лицо.
Ну и не нужна мне эта фирма! Устала.
За годы практики много чего было. Вспомнилась старушка, которая оформила квартиру на мужчину, оставив без жилья своих детей. Мальчик, у которого отобрали наследство старшие братья. Женщина с двумя кричащими карапузами, в гражданском браке, оставшаяся на улице, потому что ее «муж» нашел другую…
Таких историй тысячи. Они копились в ее голове, превращаясь в один большой запутанный комок из боли и несправедливости, который она давно научилась не чувствовать. Но сейчас вдруг поняла – хватит.
Машинально открыла дверь квартиры, вошла в темную прихожую. Сняла туфли. Ступни почувствовали приятную прохладу – хотелось постоять так еще, отдавая накопившуюся за день усталость новому паркету. Поставила сумку на полку, повесила пальто, прислушалась: тикали настенные часы, тихо гудел робот-пылесос – значит, дети с мужем еще в кино.
Босыми пятками прошла в ванную. Горячая вода смывала пыль и надвигающийся поток проблем, которые Вика интуитивно чувствовала. Она вдохнула глубже, подставила под сильные струи лицо и с минуту не дышала – стало легче.
Полотенцем голову не замотала – не любила. Накинула теплую пижаму кофейного цвета, промокнула волосы, нанесла на кончики кокосовое масло. Как хорошо сидеть в уютной кухне, вслушиваться в гул большого города, не включать свет.
Чашка приятно обжигала пальцы. Поднесла к самому носу, вдохнула аромат кофе, закрыла глаза. Как же они будут платить за ипотеку? Мысли астероидами обрушивались на нее.
