Фернан Гонсалес подошел к окну. Было начало лета, солнце
допоздна не желало расставаться с Севильей. Но сейчас густой мрак
уже накрыл город. Кое-где тьма оказывалась разрезана яркими пятнами
освещенных окон. Куда податься на ночь глядя молодому
кабальеро?
На самом деле, податься было куда. Хотя Фернан и отклонил два
приглашения в гости, это еще вовсе не обрекало его на одинокий
вечер у окна. Он всегда нашел бы себе развлечение на любой вкус.
Разве мало в Севилье таверн? Не говоря уж об игральных домах или
борделях. Но ему сегодня претило общество. И Гонсалесу было
абсолютно все равно, будет ли это компания подвыпивших друзей или
же обворожительных, но совершенно беспутных девушек.
Он отошел от окна, взял в руки меч, зачехленный в ножны. Повесил
его на левое бедро, добавил еще кинжал на правый бок — выходить из
дома безоружным было опрометчиво — затем набросил на плечи плащ.
Покрыв голову беретом, молодой человек вышел на улицу и растворился
в ночи.
Фернан шел по темной дороге, рассеянно вдыхая аромат цитрусовых
деревьев. Он специально выбрал этот путь, где отсутствие света и
крайне редко попадавшиеся навстречу прохожие не нарушали его
задумчивости. Гонсалес шагал неспешно, не решив еще, куда же ему в
итоге направиться. Постепенно он приближался к порту. Бродить там в
темное время суток в полном одиночестве было делом рискованным, но
молодой кабальеро к опасностям относился с презрительным
равнодушием. В восемнадцать лет мало кто верит в собственную
возможную гибель. А уж в особенности человек, считающийся одним из
лучших фехтовальщиков Севильи. Разумеется, здесь, в портовой части
города, ему вряд ли предложат честный бой с соблюдением всех
правил. Но Гонсалес мало задумывался об опасностях.
Ноги вынесли его на улицу, где располагалась какая-то таверна.
Двери заведения распахнулись и оттуда вывалилась компания из трех
человек. Открытые врата были единственным источником света и на его
фоне люди казались черными силуэтами без лиц. На ногах эти силуэты
держались не очень уверенно. Обнявшись, они, покачиваясь, двинулись
в сторону Фернана. Он не привык уступать дорогу кому бы то ни было,
а уж особенно пьяным матросам. Но в этот вечер ему хотелось покоя и
тишины. Гонсалес поморщился и отошел в сторону, растворившись в
густой тени ближайшего дома. Гуляки прошли мимо, горланя достаточно
бессвязную песню. Он продолжил свой путь.
Фернан брел дальше, звуки веселой попойки, доносившиеся изнутри,
постепенно затихли. Его снова окружила тишина. Несколько раз на
пути ему попадались люди, провожавшие одинокого прохожего
пристальными взглядами. Богато одетый молодой человек здесь был в
диковинку и явно не в своей среде. Фернан презрительно не обращал
на них внимания и не спешил покинуть опасный район. Вдруг из одного
переулка послышался звук быстрых шагов. Они были настолько легки,
что Фернан даже на секунду не усомнился — шла, или, вернее, бежала,
девушка. Куда можно так спешить, двигаясь почти в полной темноте?
Возможно, за ней гонятся?
Фернан молниеносно обнажил меч. В этот же миг девушка вынырнула
из-за поворота. На ней было простое темно-красное платье. Лицо
скрывала легкая вуаль. Она, испуганно вскрикнув, шарахнулась в
сторону. Кого бы не испугал блеск остро отточенного клинка,
сверкнувшего в лучах вышедшей из-за облаков луны? Незнакомка зажала
рот ладонью и прижалась спиной к стене.
— Не бойтесь. Дворянин не обидит даму, — вполголоса сказал
Фернан. — Вы от кого-то убегаете? Вам нужна помощь?
Девушка пролепетала что-то неразборчивое, покачала головой и
устремилась дальше. Вскоре даже силуэт ее пропал, поглощенный
сумраком, накрывшим Севилью. Фернан прислушался. Тихо… Нет, за ней
определенно никто не гнался. Он поймал острием меча устье ножен и
разочарованно всадил клинок в чехол. Звук лязгнувшей стали был
единственным, нарушившим тишину. Гонсалес постоял немного, выбирая
дорогу, затем двинулся именно в тот переулок, откуда выбежала
промелькнувшая незнакомка.
