Вымысел далеко не безобидный как в отношении русских, так и татар должен быть разоблачен и развеян. Почему человек должен стыдиться, как чего-то позорного, этнонима, окутанного легендами? Знайте, это – гордое имя! Ради истины, а не ради псевдонаучной, политической или какой-то другой конъюнктуры я, русский человек, всю жизнь защищаю татар от клеветы. Они – в нашей крови, в нашей истории, в нашем языке, в нашем мироощущении. Мне кажется совершенно естественным вот такое представление: какими бы ни были реальные различия с русскими, татары – это народ не вне, а внутри нас.
Л. Н. Гумилев (36, 261)
Всякому, кто знаком с работами выдающегося историка, этнолога и тюрколога Л. Н. Гумилева, ясно, что сей Великий Евразиец всю жизнь защищал от клеветы тот самый народ, который был государствообразующим этносом державы, объединившей в XIII–XV веках восток и запад Евразии, включив множество народов и стран в единую политическую и экономическую систему. И представителем того же народа был также основатель и первый правитель этой державы – первый в истории человечества, как будет пояснено ниже, избранный представителями своего народа глава огромного государства – Чынгыз-хан.[1]
И в приведенном выше высказывании Л. Н. Гумилева, несомненно, подразумевается, что речь идет о народе, который существует и поныне[2] – именно поэтому имеется необходимость в том, чтобы «развеять вымысел далеко не безобидный как в отношении русских, так и татар».
Начиная с первых евразийцев, и в особенности в постсоветский период, многие авторы пытаются найти ответы на загадки и неясности в официальной истории Евразии, созданные стараниями историографов разных времен и народов в определенные периоды со вполне определенной целью.
Основными вопросами истории, до сих пор неясными, несмотря на многократно повторенные клише традиционной историографии, является, во-первых, вопрос об этнической принадлежности «монголо-татар» – государствообразующего этноса средневековой Монголо-татарской державы. Во-вторых, в официальном курсе истории так вразумительно и не объяснено загадочное «исчезновение» этого народа, так и не оставившего потомков на территориях, где происходила его основная государственно-политическая и экономическая деятельность – то есть, на просторах Евразии от Великой китайской стены до Черного моря. Причем в западной части Евразии (Восточной Европе и Средней Азии) эта деятельность была не менее, а даже более интенсивной и масштабной, чем на восточной ее окраине – в Китае и Монголии.
Этнос «монголо-татар» (вернее, средневековых татар) историография России начала «терять» примерно с XVIII века, с созданием новой, романовской версии истории России, основная идея которой была в том, чтобы представить предков россиян неспособными к более или менее значительному государственному строительству. В отношении русских это выразилось в создании легенд о «призвании варягов» и «монголо-татарском нашествии», а в отношении татар – в замене их предков гипотетическими «этническими монголами».
К середине XIX в., в разгар борьбы славянофилов и западников, с распространением в Европе позднесредневековых «монгольских источников» китайского изготовления и переведенных с китайского языка, средневековые татары были окончательно объявлены в историографии «предками халха-монголов» – благодаря сходству наименования последних, данного им китайцами, с названием политического сообщества народов средневековой Монгольской державы – «монголы».[3]
Таким образом, непосредственные предки татар Российской империи – средневековые татары, – окончательно «исчезли» из официальной истории, а огромное количество русских татарского происхождения стали «Иванами, не помнящими родства». Современные татары, стали, согласно исторической науке, «непонятно чьими» потомками. Но, главное, из
