Рассказы из леса
Предисловие
Все удачные (а потому известные) литературные произведения начинаются примерно так: «Зовите меня Измаил». Или «Степной волк был человек лет пятидесяти». Но лично я на оглушительную известность не претендую.
Просто выставляю ради вашего любопытства несколько десятков рассказов, новелл или там каких-нибудь эссе. Название жанра неважно ибо никому давно уже не нужно. Хоть фельетоном обзови. Будет проще, если «рассказы из леса». Я, к сожалению и грусти, помню еще времена, когда лес был гуще, а партизаны толще. И пусть будет так: некий лесной прохвост и даже таежный проходимец создал какие-то записки. И предложил их благодарному читателю.
Хрен знает, зачем этому читателю записки, но вот они. Они про жизнь нашу суровую и героическую. Главные герои всех этих повествований люди обычные, ни на что не претендующие. Зачастую даже не имеющие возможности на что-то претендовать. По разным причинам, одна из которых Смерть. Все мы умрем, а Бог рассудит. Такова перспектива.
Вокруг геликоприона столько же тайн, сколько и споров. До сих пор палеонтологи не могут решить, как использовалась челюсть этой рыбы. И обозначить, наконец, что это было за существо: гигантская акула нижнепермских морей или хрящевая химера. Споры идут уже почти полтора века, с тех пор, как Карпинский в 1899 году ее осмотрел и описал.
Окаменелую челюсть геликоприона первым обнаружил и предоставил Карпинскому инспектор народных училищ Красноуфимского уезда Александр Григорьевич Безсонов. Считается, что окаменелость нашли на горе Кашкабаш близ Артинского косного завода при заготовке известняка для изготовления точильных камней.
Но есть у меня существенные сомнения, что первооткрыватель геликоприона именно на горе Кашкабаш. Конечно, гора знаменитая – там в каменоломне добывали и обрабатывали из песчаника точильный камень для производства артинских кос. Причем добывали на промышленном (по тем временам) уровне. И производство точильного камня было поставлено на поток. Соответственно, гору изрыли вдоль и поперек.
Без сомнения, Александр Григорьевич интересовался палеонтологией, и месторождение на Кашкабаше имел возможность изучить. И не раз. Тем более, что камни с флорой и фауной древнего пермского моря встречаются в тех местах достаточно часто. Но почему считать именно Кашкабаш местом первой находки геликоприона?
Вспомним, что у Безсонова было вполне благоустроенное имение в деревне Дружино-Бардым. Поскольку было имение, то, надо полагать, Александр Григорьевич проводил в нем свое свободное от инспекции народных училищ время. Деревенское хозяйство затягивает, потому, стоит считать, проживание в Дружино-Бардыме занимало много времени. Тем более, что судя по описи хозяйства (при передаче имения для организации приюта), дел в деревне хватало. Навряд ли Безсонов содержал штат управляющих и приказчиков, суетиться приходилось самому.
Хозяйство – это всегда заботы, особенно в летнее время. А именно в летнюю пору и возможны палеонтологические экспедиции – затруднительно, знаете ли, из-под снега на Урале камушки добывать выискивать.
Поэтому не грешно и предположить, что Александр Григорьевич известил окрестных мужичков, что его интересуют камни «с рисунками». Награду, возможно, некую обозначил. А мужички и рады стараться. В итоге, нельзя исключить, что знаменитый и уникальный камешек принесли благодарные местные жители «сумасбродному барину».
Но почему именно с Кашкабаша? Конечно, разработки на Кашкабаше в то время шли в основном летом, а некоторые жители Дружино-Бардыма (и окрестных деревень) могли работать на этой каменоломне. Но, напомню, крестьянское лето год кормит. Но Кашкабаш находится за 15 верст от Дружино-Бардыма. Поэтому не особо много дружино-бардымцев могло на добыче точильного камня работать. Своей земли и связанных с ней трудов хватало.
