Она знала, что разговор будет не из легких.
Знала, что ему сообщат…
И все же…
Все же, глупая, на что-то надеялась.
На что – даже сама не знала точно.
Её сразу же проводили к нему в кабинет.
Интересно, где Тимур находился, когда ему позвонили из клиники? Успел ли вернуться домой?
С другой стороны, ей-то какая разница?
Её должно волновать лишь то, что ей сейчас предстоит один из самых трудных разговоров в жизни.
Даже труднее того, что был с Верестовым. Когда? Да вечность назад.
Лера шла, не чувствуя под собой ног.
Собраться… собраться, Бекетова!!!
Ты должна контролировать каждое слово! И точно знать, что будешь говорить!
Должна…
Потому что нет другого выбора.
Сардынов не улыбался.
Сидел в кресле и ждал ее.
– Итак, ты беременна.
Холодные слова, за которыми скрывалась тщательно сдерживаемая ярость, обрушились на нее.
Но Лера их приняла спокойно.
– Да.
– И у тебя многоплодная беременность…
Термин-то какой подобрал!
– Да. Я рожу двойню.
Лера выдержит все.
Все.
Потому что у нее будет ребенок.
Свой ребенок.
Несколькими часами ранее…
Постояв еще какое-то время на крыльце, Лера вернулась в клинику. Вроде бы успокоилась и готова к встрече с Генычем.
Пройдя к его палате и коротко постучав, она сразу же вошла. Обычно, перед тем, как войти к маме или брату, она осведомлялась у медперсонала. Мало ли что.
Как оказалось, и сейчас надо было. Потому что Лера столкнулась как раз вот с этим самым «мало ли чем».
Геныч в палате был не один. С Софией. Той медсестрой, что периодически звонила Лере. И рука брата находилась под халатом Софии.
– Упс! – невольно вырвалось у Леры. И неожиданно пикантная ситуация, свидетельницей которой она невольно стала, стремительно повысила настроение Леры.
Жизнь-то только начинается!
Настоящая жизнь! Яркая!
Виноватые глаза Софии и шаловливые у Геныча – тому подтверждение!
– А вот и сестренка!
– Извините, – София суетливо одернула халат и скинула здоровую руку Гены.
Выглядел брат странно. По-другому Лера и не смогла бы сказать. Лицо в гематомах, голова перевязана, одна нога на вытяжке. Подключен к капельнице, и между тем умудрился залезть под юбку к медсестре! Ну, Геныч! Ну, бабник!
– Как говорится, картина маслом, – Лера улыбнулась и прошла вглубь комнаты. – София, все нормально, не смущайтесь. Это вот тому товарищу надо извиняться. Только что пришёл в себя, а уже…
– Так мы знакомы были ранее…
– Соня!
Возглас Гены оборвал слова медсестры.
И её признание очень не понравилось Лере. Улыбка медленно сошла с губ девушки.
– Были знакомы ранее? – брови Леры изогнулись. – Интересно.
– Ничего интересного, – фыркнул Геныч. – Совпадение.
– Ну, да… Конечно.
– В общем, ещё раз извините, я побежала.
София чувствовала себя пойманной на месте преступления, и Лера ее хорошо понимала. Она тоже бы постаралась как можно быстрее скрыться, окажись в подобной ситуации.
– До встречи, – Геныч подмигнул ей не заплывшим глазом.
София кивнула и вышла.
Лера с братом остались одни.
– Ну, привет, мелкая.
– Привет, – в горле мгновенно образовался ком. Лера, более не сдерживая себя, стремительно подошла к кровати, и Геныч приподнял здоровую руку, давая понять, что хочет её обнять.
– Иди сюда.
Лера осторожно припала к груди брата, с легкой тревогой слушая, как ускоренно бьется его сердце.
Бьется… И это главное.
– Как же вы меня напугали, – Лера не хотела плакать, но слезы брызнули из глаз. Сколько себя не подавляй, эмоции всё равно рано или поздно вырвались бы наружу.
Рука брата легла на её затылок.
– Было дело…
Брат ответил хрипло, видимо, слезы душили и его.
Некоторое время молчали. Лера полулежала у него на груди, наслаждаясь минутами краткого затишья, когда голова становится легкой, и все мысли куда-то разом деваются. Геныч тоже не спешил что-либо говорить.
