Извинение
(перед предисловием)
Зародившись где-то в высоких широтах Атлантики и не встречая препятствий на своём пути, ветер скатывался вниз по глобусу, набирая скорость, вбирая свежесть и мощь океана, чтобы с размаху ударится частью своей о северный склон вулкана Тейде и разлететься на мелкие осколки. Эти осколки – беспорядочные завихрения до недавнего времени мощного потока воздуха, но обладающие его силой, заполняли собой все пространство, примыкающее к южному склону вулкана, раскачивали в разные стороны не столь уж и богатую растительность этой части вулканического острова, рисовали причудливые белые барашки на гребнях высоких океанских волн и создавали довольно серьезные неудобства капитанам воздушных судов, которые заводили свои лайнеры на посадку в аэропорт Тенерифе Южный, что имени королевы Софии. Трудно поверить, наблюдая со стороны, что эти большие красивые птицы из металла и отраженного от него солнца, на завершающем долгий путь участке полета, покачиваясь с крыла на крыло, не купались в свежем и влажном морском воздухе, наслаждаясь всеми прелестями границы трех стихий – неба, земли и океана, а испытывали довольно серьёзные неудобства. Между тем капитанам, управлявшим этими прекрасными птицами в такие моменты не до красот окружающего мира, как бы неповторимы и неотразимы эти красоты не были. Воздух, который и есть единственная надежная опора любого самолета вдруг становится, что та разбитая распутицей дорога, с единственным отличием – в небе ты не видишь, что ждет тебя в следующий момент – ухаб, который подбросит самолет на десятки метров или яма, что может быть глубиной до самой земной тверди. Конечно, самолет должен встретиться с земной поверхностью, но только в строго отведенном для этого месте, в строго отведённое для этого время и с вертикальной скоростью, которая обеспечит мягкое касание колес о бетон взлётно-посадочной полосы, чтобы пассажиры спокойно вздохнули, а если они из России, то и зааплодировали, выражая тем самым радость, что полет закончился благополучно. И никак иначе. Поэтому и покачивается лайнер, выдерживая установленную траекторию захода на посадку, для благополучного завершения полета. Стороннему наблюдателю может показаться, что это естественное поведение самолета, которое разве что может вызвать дискомфорт пассажиров и только тот, кто сам пилотировал самолет в такой ситуации знает каково сейчас капитану удерживать многотонную машину на очень узкой тропинке, что зовется в авиации предпосадочной прямой, в условиях, когда ты летишь не в спокойной атмосфере, а среди хаотичных воздушных завихрений, создающих то, явление, которое зовется в авиации «болтанкой» в лучшем случае или «сдвигом ветра» в случае посерьёзней.
В этот раз всё так и было. Пассажиры прибывающего лайнера через иллюминаторы любовались красотами далекого острова, на котором они с удовольствием проведут одну-две недели своего отдыха, пассажиры, которые закончили свой отдых и собирались в обратную дорогу наслаждались прекрасным видом одного из самых красивых самолетов через большие окна аэровокзала. Я же хорошо представлял, что происходит в сей момент в пилотской кабине, потому что только вчера здесь примерно в таких же условиях сажал этот самый самолет, который за время нашего отдыха успел слетать в Москву и вернуться обратно. Лайнер в самом завершении полета прекрасно смотрелся на фоне синих океанских волн, увенчанных белыми гребнями. Будто не желая заканчивать полет, он нехотя, но синхронно коснулся задними колесами тележек основных стоек шасси и только почувствовав привычную шероховатость бетона посадочной полосы, сначала опустился на все колеса основных опор и затем также плавно, уменьшая тангаж, коснулся бетона и передней стойкой шасси. Теперь для завершения полета оставалось мягко погасить энергию многотонной машины благо точное приземление явно позволяло сделать это достаточно комфортно.
