Бабушка Риф крутила огромной поварешкой над головой. Желтые пузатые кастрюли стояли на плите и танцевали переплетающийся танец запахов.
Малыш Краун в толстовке стоял у плиты на табуретке, с причмокиванием как рыба, открывал рот и ловил им пар. В одной руке у него был пластмассовый катер, в другой старая деревянная трубка. Он очень старался научиться пускать облака дыма изо рта, как капитан дальнего плавания, но к табаку его не подпускали, а другого дыма он еще и не видывал.
– Убери свой нос, Краун. Сожжёшь себе обе щеки!
Бабушка покрутила поварешкой еще раз, на этот раз на опасном расстоянии перед носом Крауна.
За юного испытателя внезапно вступился низкий и теплый голос.
– В Полинезии не боятся вулканов. В Полинезии даже камни на дорогах дымят. Столько там под ногами вулканов! И щеки там у всех целые.
Это был дедушка, который тут же закрутил ус и хитро подмигнул Крауну.
– Что ты все врешь! Краун не слушай его, спускайся с табуретки и сбегай в кладовку. Мне нужно кленовое варенье.
Кленовое варенье прячется на заваленных полезными вещами полках. Спускаешься по скрипучей лестнице в подвал. Тут слева зажигается свет. Вот тут свалены дедушкины инструменты, тут испачканная в краске веревка, тут великое множество разбросанных гвоздей и гвоздиков. Ай.
Краун хватает холодную банку кленового варенья, она скользит, вылетает из рук и почти разбивается. Ловкий Краун! Малыш успел поймать банку в самый последний момент.
– Будет начинка с приключениями. А пирог с опасностями, – делает вывод мальчишка.
Вечером все за столом. Дедушка и бабушка Риф в своих любимых свитерах рассаживаются в плетеные кресла. Ужин. В центре стола свеча. Краун за семь минут до этого пробежал по всем уголкам и выключил весь свет, который смог найти. Даже декоративную лампу, которая никогда не светила в прихожей, Краун, на всякий случай, занавесил тряпкой.
Дедушка за столом начинает ужин аппетитной репликой, обязательно вонзив палец вверх.
– В Полинезии пауки любят полакомиться ягодами, они не любят мух. А сами они размером вот с этот кулак.
– Старая пластинка. Краун, садись скорее. Ужин в 8 часов. А уже 5 минут как.
Щепетильная старушка. Не каждому так везет. Краун забегает в гостиную.
Свет заговорчески освещает только лица сидящих за столом. Поднимая кружку с молоком, Краун говорит тост.
– За заговорческие пироги!
– Это какие же? Из Полинезии? – усмехается дедушка.
– Стая заговорщиков у меня за столом. Всем приятного аппетита! – говорит бабушка Риф.
Ложки и вилки разлетаются по тарелкам, отправляя в рот все самое вкусное.
– Краун. Расскажи, каким ты будешь?
– Я буду смелым! Буду предводителем собак и буду без страха спускаться за вареньем. Можно еще пирога?
После ужина Краун отправляется в ванную, чистит зубы, строит рожицы отражению в зеркале и пальцами на разный манер мастерит прически на голове. Удовлетворенный, он прыжками добирается до кровати, упаковывает себя в одеяло, и теперь будет спать до утра. Весь дом неторопливо кутается в темноту, пока на улице все еще что-то шумит, завершает дела.
Из коридора доносятся обрывки фраз бабушки.
– Только посмотри на себя! Как у трубочиста. Что действительно заслуживает внимания, так это твои усы.
Смотри, Краун, прошел день. И это было хорошо.
