/ – картинка №70 – / СВЕТСКАЯ БЕСЕДА, или САМ ПОШЕЛ! /
Однажды, а точнее, на другой день после разборки с крокодилом, Брайан, зевая. поднялся с роскошного персидского ковра, и – глаза вытаращил. Рядом с ним лежали и мрачно храпели три подозрительных лохматых личности.
– Как они храпят, – сказал себе Брайан. – Они раньше так не храпели.
И заорал:
– Па-адъе-ом!
Личности раззевались, захлопали глазами, вылезли из-под одеяла, и Брайан с ужасом узнал в них своих друзей.
– А, это ты? – проворчал Джон. – Ну, как дома, как дети, все здоровы?
– Да, все хорошо, спасибо, – почесался Мэй.
– Я в ванную, – сообщил Роджер. – Грязен я. Ничтожен. Верно?
– Ну немного, – тактично сказал Брайан. – Чуточку так.
– Сам-то ты хорош! – злобно прокричал в лицо оторопевшему Мэю Роджер. – Свинообразный! Навозное! Грибок ты плесневый! Скотина! Грязный я, видите ли! На себя посмотри, ранец!
– То есть? – не понял Брайан. – В каком смысле?
– В смысле зас, – отрезал Роджер и пошел по коридору.
– Мэйчик! – раздался вдруг радостный крик.
Брайан вздрогнул и медленно повернулся. Нет, все было точно так, как было. Это крикнул Фредди.
– Простите, вы мне? – спросил Брайан.
– Да конечно! – вскочил Фред. – Брайсик! Мальчишка! Дорогой ты мой носопырь! Ты, случайно, ничего не слышал, что я во сне говорил?
– В каком сне? – удивился Брайан.
– Значит, не слышал? – Фредди расплылся еще шире.
Брайан решил немножко его помучить.
– Ну, смотря об чем речь, – туманно сказал он.
– Браюся! – заизвивался Фредди. – Ну чего я говорил? Чего? Скажи мне скорее!
– Изволь, – кивнул Брайан. – Вот что ты говорил: «В детстве вера прививается и усваивается легче и крепче. Воспитание в глубокорелигиозной христианской семье является корнем, основанием. Такая вера выдержит испытания, невзгоды, лишения, и лишь окрепнет».
– И это я сказал? – брови Фредди трепетали на самом краешке лба.
– Сильно сказал, – пожал ему руку Джон. – Ну так чего?
– Чего-чего? – хмыкнул Брайан. – Пошли чайку тяпнем.
– Чайку! – потер руки Джон. – С водочкой!
– Индийского! – облизнулся Фредди.
– Пиквик! – крикнул Мэй. – С фруктой!
– С селедкой еще скажи, – ядовито сказал Роджер.
– Вы еще не в ванне?
– Я за полотенцем, – пояснил Тейлор. – Вытираться чем я буду? Исподним?
Полотенца он не нашел, сорвал вместо него со стены какой-то средневековый гобелен и оскорбленно удалился в ванную. Там он застал ужасающую драку. То Дэвид Боуи безуспешно сражался с Ангусом Янгом.
Дело в том, что Ангус пару дней тому назад пробрался в ванную к Боуи, да не один, а с братом Малькольмом и Брайаном Джонсоном (куда ж его девать?), и всласть накутился, устроив там сауну с парной и пивом. Убрать за собой, конечно, никто не озаботился, и вернувшийся ввечеру Боуи был мило и просто поставлен перед фактом – грязными следами, пивной пеной, скелетами тараньки на стенах и висящими на бельевых веревочках носками купальщиков.
Как было не мстить? Вот Боуи и мстил. Кроваво и беспощадно. Но пока бесплодно – к Ангусу на выручку примчался доктор Габриэл, и они вдвоем уже одолевали визжащего и плюющегося Буя.
Роджер посмотрел на дерущихся, фыркнул и пошел мыться в кухню. Тем более, что там его уже ждал Джон с излишками водки, не вместившейся в чайник. Излишки были вкусные, и после употребления последних просто необходимо было добавить. Добавили пивом, потом зажевали сгущенкой и пучком зелени. И в карты? Понятное дело, в карты. По маленькой, Джон? По маленькой. Ну поехали. Хода нет, ходи с бубей. Знал бы прикуп, жил бы в Глазго. Полковник был такая… ну и так далее.
