– Нет, черт побери, ранчо ты управлять не станешь! Мне все равно, что ты совладелица!
– Понимаешь же, это нечестно! Будь здесь Тайлер, ему ты бы позволил.
– Тайлер – взрослый мужчина, а тебе, Кейси, всего семнадцать.
– Невероятно! На какой-то год меня старше – и, видите ли, взрослый мужчина! Да в мои годы большинство женщин замужем и нарожали кучу детворы! Но для тебя – всего семнадцать! Или, быть может, причина как раз в том, что я женщина? Если это правда, клянусь, в жизни с тобой больше не заговорю!
– Отличная идея и как раз к месту.
Никто из них не хотел ссориться, однако со стороны казалось иначе. Кортни Стратон еще какое-то время понаблюдала за мужем и дочерью, в ярости смотрящих друг на друга, и решила все же привлечь их внимание громким вздохом. Безуспешно – те начали кричать. И так всегда – слова не вставишь, когда Кейси и Чендос возьмутся спорить. Присутствие Кортни сейчас вообще вряд ли кто-то заметил.
Кейси и раньше спорила с отцом, но сегодня впервые все зашло так далеко. И повода для ссоры бы не было, если бы в прошлом году не умер ее дед, Флетчер Стратон. Тот завещал ранчо Бар-Эм своему сыну Чендосу, но, предугадав – и верно, – что тот откажется от наследства, добавил в завещание пометку, что в таком случае совладельцами станут трое его внуков.
Чендос всего добился своими силами. Важнее всего ему было доказать отцу, что он способен на все сам, и это ему удалось. Земли у него, правда, было меньше, чем у Флетчера, но зато он не уступил ему в поголовье скота и построил дом в два раза больше.
Вместе оба ранчо – Бар-Эм и Кей-Си – составляли одно из самых крупных владений во всем Техасе. Все принимали их за одно владение, поскольку принадлежали они отцу и сыну, одной семье. Увы, сами владельцы считали иначе. Даже теперь, после смерти Флетчера, Чендос упорно не соглашался их объединить. Ничего не хотел брать у отца, пока старик был жив, и придерживался той же позиции, когда тот умер.
Все же что-то в нем изменилось. Чендос стал угрюмым и вспыльчивым, проводил на пастбищах почти все время, предпочитая одиночество. Кортни думала, причина тут одна: Чендос никогда не ладил с отцом, а теперь жалел об этом. Сам Чендос ничего об этом не говорил. А стоило Кортни поднять эту тему, он приходил в ярость и удалялся на пастбища.
Но время лечит. Проходили день за днем, и Чендос уже не выглядел столь мрачным, хотя оставался таким же вспыльчивым. А Кейси упорно заводила разговоры о ранчо, чем постоянно провоцировала ссоры. Однако злить отца не было ее целью, девушку всерьез волновал этот вопрос.
Дочь очень походила на него. В отличие от двух своих братьев, восемнадцатилетнего Тайлера и четырнадцатилетнего Диллона, которые пошли в Кортни, Кейси и характером, и внешностью была в отца. Даже рост высокий унаследовала: со своими пятью футами девятью дюймами была самой рослой девушкой из всех знакомых.
От матери Кортни получила только глаза – теплые, сияющие, словно два янтаря. И пусть Кейси подчеркивала свою женственность и заявляла, что в ее возрасте пора быть женой и матерью, казалась она младше своих сверстниц. Высокая и худощавая, как отец, но менее мускулистая.
Кейси была хорошенькой, но суетливой, потому никто не замечал ее красоты. Девушка не могла усидеть спокойно, все время двигалась: активно жестикулировала и топталась на месте во время беседы, а вышагивала большими, почти мужскими шагами.
Но если все-таки застать ее тихой, сразу становились заметны ее огромные глаза, безупречная гладкая загорелая кожа, прелестный вздернутый носик. Брови у Кейси были густоваты, а форма подбородка выдавала упрямый нрав, но овал лица – совершенен, и эти маленькие недостатки он компенсировал с лихвой. Разговаривая с Чендосом, девушка умудрялась скрывать истинные свои эмоции, если хотела, и в такие моменты угадать, что у нее в голове и на сердце, не представлялось возможным.
