«Зачем мне все это?».
Ариут недолго потешилась властью: и у любви Драма – в этом только малая толика вины. Скорее, спасение, а не вина. Там, на планете, она не поняла Храм и не познала его силы. Впрочем, силы она не познала и здесь, зато, в полной мере ощутила его настойчивое стремление к беспредельной власти над людьми и миром. Над нею – тоже. В конце концов, они поверили и в ее силу, но и ей отвели всего лишь роль тарана.
Ариут недобро усмехнулась: они не получили своего, – Властительница категорически отказалась приказать своим подданным пасть под верховенство Храма. Но ей это обошлось высокой ценой. Драм, – о том уже на каждом углу говорят, – без ума влюблен в нее, но она отлично понимала, насколько эгоистичной окажется его любовь. Ведьма знала, что накаркать, – посадят ее в золотую, но, все же, клетку. И ей уже не светит ….
Драм не спрашивал, любит ли она его? Зачем? В их отношениях достаточно одной любви, а Строгор ….
Строгор – на другой стороне Заставы. Был? Птргер заверяет, что Государь на той стороне так и не объявился.
Но это ничего не значит.
«Ни-че-го не зна-чит. Ни-че-го». Он где-то рядом. Совсем рядом. И так же рядом тень этой никчемной девчонки.
Ариут с ненавистью посмотрела на злополучный бассейн. Ради него разобрали и перенесли парадную стену дворца. И парадную лестницу. И теперь из ее спальни не видно, кто всходит по лестнице. Но беда не в этом. Дно бассейна так и не удается склеить, – и потому ей каждодневно приходится лицезреть знамение грядущих лишений. Разумеется, предвестником их служит не напрасно пролитая кровь этих смешных человечков, хотя, без сомнения, и она только приблизит окаянное время. Так говорят люди, боязливо шмыгающие мимо дворца.
Но с Драмом спорить бесполезно. Кто-то активно подталкивает его на это действо. Храм? Возможно. Во всяком случае, Драм упорно не хочет замечать этой очевидности, – каждый раз прекращает разговор и молчаливо уходит. Неужели надеется, что его армии, наводнившие темную сторону, способны одни завоевать светлую сторону, даже если там нет Государя Строгора?
Но с Драмом спорить бесполезно.
***
Не знала Ариут, что Драм уже готов пойти на попятную. Если бы Ариут еще немножко поднажала, он отменил бы казнь. И не потому, что пожалел ураников, – просто, вчера шпионы донесли неприятные новости об интригах Храма. Не хотелось в них верить, но его шпионы – многоопытны, и, как бы ни были хитромудры храмовники, вряд ли смогли бы провести их. И не провели.
Драм и сам понимал, что жестокая казнь детей оттолкнет от него армию темной стороны. Понимал, но больше верил своим предсказателям, убедительно доказывавшим необходимость этого шага.
А вчера. А вчера он узнал, что предсказатели последнее время слишком тесно общаются с храмовниками. И книга знамений, кою часто суют ему под нос, принадлежит, – теперь нетрудно догадаться, – разумеется, Храму.
Если Ариут снова ….
А Ариут не открыла ему дверь, – и Драм, не взглянув на бассейн, сбежал вниз по лестнице.
– Йут! – Крикнул он в никуда.
– Слушаю вас, Ваше Верховенство. – Вывернулся откуда-то из кустов Йут, и угодливо склонился в низком поклоне.
– Во избежание нежелательных эксцессов ритуал состоится завтра. Окружите город тройным кольцом. – Указания следовали подобно сухим щелчкам огнестрельного оружия. – На каждой улице, прилегающей к Дворцу, установите заградительные отряды. Жестко пресекать любые проявления недовольства.
Драм, наконец, умолк, – и Йут облегченно вздохнул: он уже несколько дней жил на пределе своих сил, а завтра все закончится.
