Суровый ветер тихо завывал ночью, раскачивая несчастные деревья. Их листья беспечно покрывали дороги, заявляя о приходе сурового ноября с первыми заморозками и беспощадным холодом. Вдобавок начался ливень, сплошная непогода. Уныло смотрю на потолок, нужно искать ведра. Сейчас начнётся потоп, схватила несколько тряпок. Всё без толку, у нас дырявая крыша, а отремонтировать её нет возможности. Сплошная нехватка денег. Вытираю капли, невероятно злясь. Вспомнила про лист кровли, должно сработать. Взяв, молоток и несколько гвоздей, поспешила на улицу. Пока забралась на стремянку, вымокла до нитки. Продрогла, от сырости, даже зубы стучат. Но заделать дыры удалось. Вся уставшая вернулась в холл, услышав голос беспокойного отца.
– Афина! Доченька! Носишься под дождём, вдруг заболеешь!
– Пап, отдыхай, пожалуйста! – приготовила дрова, чтобы растопить печь.
– Трудишься, бедная. Ухаживаешь за дряхлым стариком. Езжай в город, оставь халупу! – потянулся за платком, с которым не расставался несколько ночей.
– Я тебя не брошу, слышишь? – вытаращила от удивления глаза.
– Сил нет встать. Гады проклятые, погубили! – вспомнил, как с ним недобро обошлись.
– Они заплатят за всё совершенное зло.
– Афина! Хватит надеяться! Видишь инвалида? Даже не могу чашку взять. Думаешь не ощущаю себя сволочью, что единственная дочь красавица выносит ведро с мочой! —весь напрягся. А огонь совсем не хотел разгораться из-за сырых дров.
– Поспи хоть немного, пап, а то сердце разрывается!
– Холодильник пустой. Даже куска хлеба не найти. Всё уходит на лекарства. Зачем их пить? Проще умереть! – гневался на свою беспомощность.
После задремал. Взяв тёплые одеяла, укрыла его. А сама всматривалась в окно, где отражалось чёрное небо. Странное ощущение будто надвигалась страшная буря. Заснула с чашкой не допитого чая, пока не разбудила соседка.
– На часы глядела?
– Прости, тёте нужен сахар!
– Отлично, Сати. В десять вечера? – ворчала я под нос, а она буквально танцевала на пороге в галошах. Казалось, затопило всю деревню.
– Завтра электричество отключат! Не читала объявление?
– И поэтому вы готовите ночью? – обыскалась я его, пока случайно не наткнулась на открытый пакет.
– А что? Пухнуть от голода потом? Запасаемся на неделю!
– Что за чушь, Сати? – легонько я прикрыла дверь, где отдыхал отец.
– Афин, очнись. Новый хозяин деревни, нас выселяет как собак.
– Нет! Это наша земля. Я ему не позволю! – вражески отнеслась. Не представляю сколько трудностей ещё ожидать.
– Советую избегать этого демона… Просто покорно складывай вещички! – предложила она.
– Испугалась богача?
– Нет! Руки, ноги дороги. Пригодятся потом. Напомнить, что случилось с жильцами в конце улицы. Они с ним вступили в спор и… – затеяла интригу.
– Побил их?
– Они исчезли… Никто их не видел. Наверное, вывез их в лес! В общем, мы уже подыскиваем жилье с тётей!
– Сати, никуда не пойду. Отец сильно болен! К тому же не родилась трусихой, – твёрдо я отстаивала собственное мнение.
– Ругайся! Говорю там тиран безжалостный, – наводила страх, и я желала узнать много важных деталей.
– И как его зовут? Или это страшная тайна?
– Адам. Лишь от одного взгляда просыпается дрожь. Говорят, может им убивать! – доложила сплетница.
– Страшилок наслушалась. Вот, забирай сахар. А мне хочется спать, – твёрдо я решила закончить нелегкую беседу.
– Сделай заготовки! Афин!
– Да, точно. Топор приготовлю, и отрублю пальцы негодяю. Пусть только попробует взять наши вещи! – сообщила ей.
– Храбрая. Ладно, спешу. А то поздно уже, – забежала в дом напротив.
Несчастные соседи тоже жили в не самых лучших условиях. Наш посёлок давно нуждался в качественном ремонте. Вечные перебои с электроэнергией, отсутствие водоснабжения. Ездили за несколько километров к колонке, и набирали воды впрок. Но деваться было некуда. Папа сильно пострадал. В прошлом известного скульптора обвинили в краже, и забрали все сделанные статуи. Присвоили квартиру, и в конечном итоге, злоумышленники, сломали тормоза в машине. Ту роковую аварию не забыть. Чудом выжил. И сейчас врачи разводят руками, надежды на выздоровление нет. Тоскливо обнимаю подушку, эта чёрная полоса не закончится. Рассчитывала выспаться, но ночной кашель отца встревожил. Ворочался бедный в кровати, не привык быть беспомощным. С горем пополам уснула к рассвету.
