– Я дома! – крикнула Марина и грохнула дверью так, что сомнений в ее появлении не осталось даже у соседей.
– Есть будешь? – мама выглянула из кухни и окинула взглядом дочь. – Ой, а что, снег пошел?
– Как видишь, – тряхнула мокрой от растаявших снежинок гривой Марина. – Есть пока не хочу, сделай чай, плиз, замерзла как собака. Я к себе.
– Как всегда, – недовольно покачала головой родительница, но вернулась на кухню, чтобы налить чай продрогшему ребенку.
Алена Игоревна хорошо знала привычки дочери и, помимо чая, захватила пару пирожков, все равно ведь ужинать еще не скоро придет, а так хоть перекусит. Пусть это не слишком полезно, но лучше, чем ходить голодной.
– Спасибо, мам, – не отрываясь от монитора и не прекращая печатать, ответила Маринка.
– Опять на сайте знакомств чатишься?
– Ага, – так же не глядя Марина размешала сахар в чае и, положив ложку, сделала глоток. – У, хорошо!
– Сходила бы лучше на свидание с Женей. Тетя Света…
– Ма, ну сколько можно, а? Я сто раз говорила, что с этим… э… с Женей никуда не пойду! Сама найду себе нормального парня! – вызверилась Марина. – Хватит сватать меня! На дворе двадцать первый век!
– Дочь!
– Мама!
Этот спор повторялся изо дня в день и конца и края ему не было видно. Алена Игоревна познакомилась с матерью Евгения, Светланой, в роддоме. Женщины лежали в одной палате на сохранении, подружились и родили малышей в один день. В послеродовом отделении, разглядывая сына и дочь, подруги вдруг подумали, как было бы замечательно поженить их.
Маринка терпеть не могла эту ванильную историю и каждый раз плевалась ядом, прямым текстом и не скрывая сарказма заявляя, что такая в высшей степени умная и современная мысль могла прийти в голову только женщинам с тяжелой послеродовой депрессией. Мать обижалась, тетя Света смеялась в голос, но от желания породниться подруги не отказывались.
Еще и Женя этот! Нет, до поры до времени все было хорошо: они дружили, вместе ходили в цирк, парк, на мультики, друг к другу в гости. Но в старших классах Женя стал ревновать Марину и предъявлять совершенно необоснованные, с ее точки зрения, претензии. Любви не случилось. Точнее, случилась, но невзаимная, и не к Женьке, как мечталось родителям.
Первую любовь Марины тяжело переживали все – и сама Марина, и Женя, и родители молодых людей. Тот непростой период не любили вспоминать обе семьи и сейчас, когда, казалось бы, все устаканилось, Марина переболела, пришла в себя, мать снова принялась за старое.
Ситуация осложнялась еще тем, что сам Евгений не отказался от первой любви, ждал, когда Марина одумается и вернется в его любящие объятия, подзуживая родню, которая и без того была на его стороне.
– Мам, я очень устала, – обессиленно выдохнула девушка и опустилась назад в кресло, из которого вылетела в ярости, после маминой фразы про Женю. – Пожалуйста, давай не будем спорить, очень тебя прошу, хотя бы сегодня.
– Маришик, ну пожалуйста. Одно свидание, и я от тебя отстану, – просяще заглянула в глаза дочери женщина, не желая расставаться с мечтой, но, увидев там неприкрытую радость, исправилась, – на неделю!
– Хорошо, мам. Я схожу на одно свидание, но ты больше ко мне не подходишь с этим вопросом месяц! – зло рявкнула последнее слово Марина. – Месяц, мама!
– Хорошо, – расплылась в улыбке Алена Игоревна и сбежала на кухню, пока дочь не сообразила, на что подписалась.
Злая как тысяча чертей Марина уткнулась в монитор и довольно резко ответила на шутку очередного собеседника, тот обиделся и начал учить ее, малолетку, жизни.
– Блин, да что за день сегодня такой! – девушка стукнула по столу кулаком, совсем как папа. Ложка на тарелке с пирожками жалобно звякнула и напомнила еще не согревшейся с холода Марине о горячем чае с таежным медом.
