25 декабря 1584 г.
Жаклин с нетерпением крутилась перед зеркалом, оглядывая себя со
всех сторон. Она очень волновалась перед выходом в свет: от успеха
дебюта зависит вся ее судьба, ей очень хотелось получить одобрение
королевы и благословение отца. На ее миловидное личико набежала
тень: Оуэн Уоррен, граф Спэрроу уделял своим дочерям слишком мало
времени. Для него всегда существовали только старшие сыновья, в
которых он не чаял души. Риган и Жаклин он воспринимал как досадное
недоразумение, причиняя своим равнодушием боль и страдание жене и
девочкам.
Девушка стряхнула охватившее ее оцепенение: она не хотела, чтобы
мысли об отце испортили праздник. Но все было не так просто – Оуэн
мог не замечать девочек до тех пор, пока они не совершали
какой-нибудь проступок, за которым следовало наказание. Тогда он
вспоминал о своих отцовских обязанностях.
Сегодня почти вся семья предстанет перед взором Елизаветы, кроме
Риган, которая успела отпраздновать только свой четырнадцатый день
рождения. Сейчас ее младшая сестренка сидела на кровати, болтая
ногами и глядя на Жаклин. По ее детскому личику было видно, что ей
очень хочется оказаться на месте старшей сестры, но она понимает,
что еще слишком мала для бала.
- Через два года я тоже окажусь в Виндзорском замке, Джеки, -
пообещала Риган.
Жаклин поймала взгляд сестры в зеркале.
- Я и не сомневаюсь, - произнесла она. – Ты еще затмишь всех
красавиц.
- Но не тебя, - без зависти ответила она.
Жаклин вздохнула: из всех детей Оуэна и Дианы Уоррен только у нее
были золотистые волосы и синие мягкие глаза, доставшиеся ей от
бабушки. Она была стройной и миниатюрной с молочно-белой кожей. У
Риган, как и у Джеймса, по плечам струились русые волосы, а на
детском личике горели карие глаза. Николас очень походил на отца,
но его каштановые волосы вились как у матери.
Девушка подошла к сестре и, не заботясь о белом шелковом платье,
присела рядом с ней, обняв за плечи.
- Ты по-своему очень красива, Риган, - она приподняла ее
подбородок, заставляя заглянуть в свои глаза. – С такими светлыми
волосами, как у тебя, карие глаза придают тебе загадочность. У
твоих ног будет много молодых людей.
- Ты действительно так считаешь? – с надеждой спросила
девочка.
- Конечно, - убежденно ответила Жаклин, а про себя подумала: «Не
волнуйся, Риган, ты же дочь графа Спэрроу… впрочем, как и я».
Дверь комнаты распахнулась, и на пороге появилась их мать. Леди
Диана Крофтон Уоррен, графиня Спэрроу была старшей дочерью герцога
Минстра. Именно поэтому Оуэн Уоррен женился на ней, ему нужна была
жена из титулованной и известной семьи. Оуэна не волновало, что он
не оправдал надежд своей супруги, он жил только ради себя,
добиваясь своей цели любыми способами. Он ни разу не посмотрел на
Диану как на желанную женщину, она всегда была для него лишь
средством для достижения его замыслов. Жаклин признавала, что мать
красива, но она растратила свои годы и молодость на человека, не
заслуживающего такой чести. У Дианы Уоррен, кроме денег и связей,
были глубокие зеленые глаза и пышные вьющиеся русые волосы. Но за
годы замужества она стала очень робкой, даже забитой, превратившись
в тень мужа и не решаясь ему противостоять. Жаклин не знала, почему
так происходит: то ли от страха перед Оуэном, то ли она всегда была
такой.
- Ты готова, моя дорогая? – тихо спросила Диана. – Отец ждет нас
внизу. Пора ехать.
Девушка еще раз посмотрелась в зеркало, а потом последовала за
матерью, кивнув на прощанье сестре. Она спешила за леди Дианой,
стараясь не отставать. Джеки слишком хорошо знала, как реагирует
граф на опоздание, пусть даже задержка происходит всего на минуту.
Спускаясь по мраморной лестнице, она заметила внизу три мужские
фигуры. Так и есть: отец и братья уже ждут. Джентльмены были одеты
в потрясающие вечерние костюмы, сшитые по последней моде; Оуэн
нетерпеливо постукивал тростью с набалдашником по полу, выдавая
свое состояние. Николас и Джеймс вели себя более спокойно, ничем не
выдавая своего раздражения.
