Посвящаю эту книгу всем тем, кому холодно и одиноко, кто не утруждает себя бесполезной критикой и поиском стилистических ошибок, потому что я никогда не претендовала на роль великого литератора нашего времени, я всего-навсего женщина, порою сильная и упрямая, а временами неимоверно слабая и до неприличия беззащитная… Я готова протянуть руку помощи любому, кто уже оступился или еще стоит на краю пропасти… я посвящаю эту книгу тебе… мой дорогой и любимый читатель, потому что я чувствую тебя, представляю твои глаза и в который раз переживаю все, что переживаешь ты, читая страницы моего нового романа…
Признаться честно, я и сама не знаю, куда лечу. Просто не знаю и все. Знаю только одно – мне нужны деньги. Пройдет совсем немного времени, и я окажусь в Штатах. Выйду из самолета и глубоко вдохну такой сумасшедший и такой опьяняющий воздух свободы. Именно свободы. С самого раннего детства нам внушали, что Штаты – самая свободная и самая необычная страна.
Вжавшись в кресло, я провела рукой по довольно большому животу, скрытому объемистым драповым пальто. В нашем салоне не сняла верхнюю одежду только я. Молоденькая стюардесса вежливо предложила мне раздеться, но по причинам, которые были известны только мне одной, я отказалась. Хоть и было довольно жарко, никто из пассажиров не должен догадаться, что я беременна. Ни в посольстве, ни на таможне ничего не заметили… Биологическая мать! Господи, разве я когда-нибудь могла подумать, что могу ею стать. Официально, согласно документам, я представляю довольно крупную фирму и лечу в Штаты, чтобы заключить договора. Впереди Нью-Йорк, город мечты и юношеских грез. Но я почему-то чувствую лишь неприятное волнение и тяжесть, буквально разрывающую грудь. Все осталось далеко позади. Родители, жених, который сбежал от меня сразу, как только узнал, что я забеременела, и мой серенький, маленький провинциальный городок, из которого люди бежали просто потому, что не могли прокормить даже самих себя.
Чтобы скрыть слезы, я уткнула лицо в газету. Господи, опять он шевелится! Он начал шевелиться пару месяцев назад, и это приводило меня в ужас, вызывало отвращение. Это очень скверно, я понимаю, но не могу избавиться от дурных мыслей. Материнский инстинкт – что это такое? Возможно, его испытывают те, кого любят, холят, носят на руках, ждут желанное потомство. Биологическая мать думает лишь о том, как бы поскорее все кончилось, как бы поскорее получить гонорар… Конечно, я могла последовать примеру большинства своих подруг и пополнить армию матерей-одиночек. Но что я могу дать крохе, которого ношу в своем чреве? Ничего. Ничего, кроме постоянного безденежья, полнейшего отсутствия перспективы и изнуряющей борьбы за выживание в наше тяжелое время.
Все эти страшные месяцы беременности я молила Бога только об одном – чтобы все поскорее закончилось и забылось как страшный сон. Мне совершенно наплевать, на кого будет похож ребенок, какого он пола, а уж тем более – кем он станет, чего добьется в жизни. Только бы побыстрее от него избавиться, только бы побыстрее… В конце концов, это дело его приемных заграничных родителей – вырастить, дать образование и материальную стабильность, окружить заботой, теплом и вниманием. Там, за бугром, у них для этого есть все возможности.
Ребенок снова зашевелился, и я украдкой посмотрела на бабульку, сидящую по соседству. То, что она американка, было ясно с первого взгляда: ухоженные волосы, очки в золотой оправе, ультрамодная кофточка. Скорее всего, приезжала в Россию навестить своих родственников. Для американцев это не проблема, с их-то пенсией. Она улыбается с самого начала полета, улыбается всем: бортпроводницам, пассажирам, проходившим мимо, и… даже, наверное, воздуху. Я вспомнила наших бабулек. На их лицах только усталость и страх перед завтрашним днем… Они не то чтобы самолет, место в общем вагоне поезда не могут себе позволить.
