Глава 1
– Давай, блин, просыпайся, дебил! Рулады он выводит своими губёшками!
Евгений медленно выплыл из сна, как крупный дельфин из морской глубины, и лениво открыл левый глаз. Над ним склонилась жена Аделина. Глаза ее метали молнии, казалось, от потока электричества Женя сейчас вспыхнет. Но его было не прожечь этим сгустком напряжения, у Евгения за почти 40 лет совместной жизни выработался на такие вещи иммунитет. Последнее время потуги Аделины достать мужа, забавляли его, вызывали смех. Это еще больше бесило супругу.
– Сколько времени? – поинтересовался Женя сонным голосом.
– Шесть тридцать! – рявкнула Аделина. – Подниматься пора!
– Так будильник пока не звонил. Я мог еще подремать.
– Подремать ему захотелось! – взвизгнула жена. – А то, что я плохо спала, его даже не колышет! Он мне не сочувствует! Эгоист! Я поднялась в 4 утра, сна ни в одном глазу, мучаюсь. А он лежит, выводит мелодии и пастью своей, и задницей! Попердывает, а на губёшках пузыри, как у младенца. Хорошо ему, кайф ловит! Образец безоблачного счастья! Ну, тварина конченная!
Евгений понял, что погрузиться в сон в оставшиеся перед пробуждением блаженные минуты ему уже не суждено. Он сполз с кровати, отжался в гостиной 50 раз и почапал в ванную чистить зубы. Евгений выдавил на щетку полоску зубной пасты, погрузил мятную, приятно освежающую субстанцию в рот. Но завершить нормально процесс ему не дали.
– Иди сюда, дебил! Иди, что-то покажу! Посмотри след от пальца на холодильнике! От твоего дурацкого пальца! Я тебе сколько раз говорила, надо браться за ручку! А ты где хватаешь? Хочешь, чтобы уплотнитель перестал прилегать, и холодильник сломался?
– Я покупал его, – буркнул Евгений на автомате, эти слова он произносил три тысячи раз, если не больше. – Я и сломать имею права. Потом новый куплю.
Он знал, что как только выйдет из ванной, туда переместится Аделина и будет орать, что раковина наклонена, на ней скапливается вода, а дебил муж не хочет ее вытереть, ждет, что вода протечет к соседям снизу, испортит потолок, и придется делать ремонт. Как 3 капли могут испохабить потолок в целой комнате, непонятно, но для Аделины это было неважно. Потому что это был ритуал. И потом она не сомневалась, твердо знала: могут!
После того, как Евгений выпивал чай и съедал бутерброд, супруга являлась на кухню и причитала, что он около стола оставил гору хлебных крошек, видимо, рот у него дырявый. Ей теперь подметать, а ему – плевать на это. А затем Аделина ставила гладильную доску, чтобы погладить Евгению рубаху, но непременно перед этим выключала все электроприборы, в том числе и холодильник, а зимой, когда рассветало поздно, еще и электричество в комнатах. И не дай Господь во время процесса глажки Евгений заходил в туалет, и там вспыхивала лампочка. С визгом: «Пробки же выбьет!» Аделина бросала утюг, пролетала через гостиную и била по выключателю. Свои дела Евгений доделывал в темноте.
А завершающая фаза их утреннего дружеского общения была такой: жена сообщала, что муж ей вытрепал все нервы, что у нее раскалывается башка, с головной болью она пойдет на работу, он – бесчувственное бревно, и всё делает, чтобы у нее подскочило давление, и она сдохла. А он бы привел в еще теплую супружескую постель проститутку. Но вот это у него фиг получится, потому что перед тем, как умирать, Аделина сожжет и постель, и квартиру.
– Идея хорошая, – в тысячный раз говорил Евгений, не в силах задавить в себе ехидную улыбку. – Ты только неожиданно не помри. А то всё мне достанется. И проститутке.
После этого Аделина закатывала истерику, и необходимо было, как можно быстрей, смотаться на работу. И лучше не показываться дома несколько дней. Такая возможность у Жени была, хоть и не всегда. Он работал тренером по греко-римской борьбе в спортивной школе, тренировал детишек и часто выезжал со своими воспитанниками на соревнования в другие города. Там и отдыхал от темперамента супружницы. Правда, Аделина пыталась его доставать по телефону, но и здесь Евгений приспособился. Он выключал у мобильника звук. А когда возвращался, в ответ на упреки и обвинения объяснял, что мешать команде звонками во время соревнований никому не разрешается. И Аделина не исключение.
