«Он не будет плакать! Он парень. Он третьеклассник» – Гоша старался сдерживать слёзы, хотя сильная боль пронзала спину и тянулась в ноги. Мама сделает ещё укол на ночь, и станет легче.
После укола боль действительно притухла, но заснуть Гоша всё равно не мог. Мысли о том, что придётся валяться в койке бревном, как минимум полгода, досаждала ему не меньше боли. Доктор в поликлинике сказал, что за это время что-то должно срастись, наладиться у него в спине.
Стемнело, и на улице зажглись фонари. Один из них светил прямо в его окно. Слёзы упрямо наворачивались на глаза и свет фонаря размазывался жёлтой кляксой.
«И надо же было так неудачно упасть с велосипеда на повороте?! Откуда взялся тот малахольный пёс? Отскочил от какой-то машины? А может, если бы не пёс, он бы не свернул и было бы ещё хуже? И это накануне каникул! Теперь не только велик и ролики ему заказаны, и моря не видать всё лето, как собственных ушей. Да что там море! На улицу не выйти».
– Ну, не плачь, – раздался тихий старческий голос.
– Кто это говорит? – мальчик вытер слёзы краешком пододеяльника.
– Я – уличный фонарь. Ты меня в окно видишь.
Гоша снова глянул в окно. Огонёк в фонаре мигнул, и мальчику показалось, что он увидел какую-то физиономию. Фонарь действительно напоминал голову старика в необычной шляпе.
– Здрасьте, – неуверенно произнёс мальчик.
– Здравствуй, полуношник. Давай знакомиться.
– Меня Гошей зовут, по-взрослому —Георгий Сергеевич, – представился Гоша.
– О как! Тогда и я, с твоего позволения, полным именем назовусь: Фонарь Светович Чугунов.
– Чугунов? – улыбнулся Гоша. – Что за «Чугунов»?
– Чугун – сплав металлов, из которого меня сделали. Уже больше ста лет на этой улице я живу… и работаю. – пояснил фонарь.
– Чудеса! Я сказку Андерсена читал «Старый уличный фонарь». Вы не оттуда? – засмеялся мальчик.
– А ты не смейся, я сам горазд сказки рассказывать. Не веришь?
– У моей бабушки сковородка есть тяжёлая, из чугуна, наверное. Она тоже с ней разговаривает, когда блины печёт. Но та только шипит, ничего не говорит.
– Это тоже моя родня, – мигнул Фонарь.
– Фонарь Светович…
– Давай просто – «дед Фоня», – перебил мальчика Фонарь.
– Давайте дедушка.
– Так о чём плачешь, внучек? – участливо спросил Фонарь.
– Травма у меня. Мне долго придётся валяться в кровати. Все каникулы проведу в этой комнате. Больно и скучно, – всхлипнул страдалец.
– Ай-яй -яй! – Гоше показалось, что фонарь покачнулся, то ли от ветра, то ли от сочувствия. А знаешь, скучать плохо. Скучать неправильно. Раны быстрее заживают, если у человека хорошее настроение, если ему радостно. Ты не скучай, а книжки читай, играй во что-нибудь.
– Да я читаю днём, в планшет играю. Но долго играть и читать мама не разрешает, говорит, лёжа глаза порчу. – вздохнул Гоша.
– Ладно, придумаем что-нибудь. Я – ста-а-арый чугун. Много чего видел и слышал на своём веку. Вот что, Гоша, если читать нельзя, давай фантазировать. Вот, к примеру, что у тебя на столе стоит?
– Кофейник с чашкой. Я какао пил. Мама забыла на кухню унести.
– Забыла, ишь ты, подишь ты! Хорошо, что забыла. А теперь посмотри на стену за кофейником, – фонарь посветил на кофейник, и за ним на стене появилась большая тень.
– Ух ты! Это… это похоже на птицу с огромным клювом! – воскликнул Гоша. – Я таких в энциклопедии видел. Только забыл, как она называются.
– Тукан, – подсказал Фонарь.
– Точно, тукан!
– Стишок смешной знаю про тукана, – подмигнул дед Фоня.
– Расскажите, пожалуйста.
– Сейчас, сейчас вспомню, забывать начал – ржавею.
