Баба Агафья
Надо бояться не мёртвых, а живых.
Только живые могут отправить тебя в царство мёртвых.
Агафью в деревне никто не любил. Была у неё дурная слава, что после её визитов в дом зло приходило: то куры нестись переставали, то урожай иссыхал или портилось что-то. Бывало, даже скотина домашняя дохла.
И когда узнали, что Агафья умерла, показалось вся деревня вздохнула с облегчением.
Её дом находился со стороны тёмного озера. Вода в нём была стоячая, глубокая. Однако озеро никогда не покрывалось ряской, даже когда все другие водоёмы вокруг деревни начинали цвести.
Небольшой домишко с проржавевшей крышей. Неуклюжая сухая берёза раскинула свои голые скрюченные ветки под окном. Забор высокий, за ним ничего не видать. Да людям и неинтересно было, всегда дом стороной обходили. Померла Агафья в ночь на субботу.
Старухи соседки обмыли Агафью в бане и положили на щит, наспех сколоченный мужиками из досок. Щит разместили в сенях, что соединяли дом и огород – там место тёмное, прохладное. Хоронить в понедельник решили.
Старухи-соседки наводили порядок в избе, когда неуверенные шаги заскрипели на крыльце. Застонала дверь в дом, вошла Алёна – внучка Агафьи.
–– Батюшки, а ты откуда? – всплеснула руками баба Варвара.
–– Мне телеграмма пришла, – замямлила девушка, – что бабушка умерла.
Алёна жила в большом городе. Недавно устроилась работать после окончания университета. Последний раз была в деревне лет семь назад, ещё подростком.
–– Правильно, померла. Вчера. Никто телеграмму не слал. – Отчеканила Варвара.
–– Как же? Вот же… – Алёна засуетилась, полезла в сумку в поиске почтовой бумаги. Но та, как сквозь землю провалилась.
–– Видать, она тебя и вызвала. Господи, как бы с собой не забрала. – Пробормотала чуть слышно Варвара, перекрестившись, и вернулась к венику.
Алёна не знала, что делать. Так и осталась топтаться на крыльце. Из дома веяло холодом и одиночеством. За свои двадцать лет Алёна была лишь на одних похоронах – родительских. Но дело было давно, она мало что помнила. Выросла Алёна с тёткой, летом приезжала несколько раз к бабушке Агафье. Но бывать здесь не любила. Бабушка всегда казалась ей странной и нелюдимой.
– Проходи, мы почти всё закончили. – Баба Варвара испугала девушку своим голосом в тихой избе.
– Полы вымыли, посуду тоже. Шкафы и постель уж сама разберёшь. – Наказала Варвара.
– Агафья в сенях, схороним завтра. Гроб тоже завтра мужики сколотят. – Сказала женщина и направилась к выходу.
– Будь осторожна. Мало ли что – беги. – Произнесла шёпотом соседка, и дверь за ней с хлопком закрылась.
Алёна осталась одна в молчаливой избе. За стеной в сенях на щите лежала покойница.
Алёну пробрало дрожью, стало очень холодно.
– Надо попить чаю. – Подумала девушка, озираясь по сторонам в поиске посуды.
Засаленные, покрытые коричневым налётом кружки, стояли на печи. На столике у окна Алёна нашла ложки и ножи, несколько тарелок в шкафчике над столом. Всё было грязным и закопчённым. Прикасаться к посуде было неприятно. Девушка решила всё вымыть, но вёдра, в которых по предположению хранилась вода, были пусты.
– Сходить до колодца! – скомандовала себе Алёна.
Выйдя во двор, девушка вспомнила, как ещё подростком помогала носить воду из колодца в баню. Железное ведро ей тогда казалось неподъёмным. Сейчас, через несколько лет, она также с трудом опустила тяжёлое ведро в колодец, стала разматывать цепь, прокручивая барабан. Наконец, натяжение цепи ослабло и ведро плюхнулось в воду.
Алёна стала поднимать полное ведро. Шло оно тяжело, девушка налегала на ручку барабана всем телом. И вот показалось ведро. Алёна протянула руку, чтоб достать поклажу, но взяв за ручку, вскрикнула.
В ведре была вонючая зелёная жижа. Тина лохмотьями висела с края ведра. Запах гниения и падали ударил в нос. Девушка от неожиданности разжала руку, полное ведро устремилось вниз, раскручивая барабан. Алёна инстинктивно отклонилась в сторону. Только благодаря этому, железная ручка от барабана на всей скорости ударила не в голову, а в плечо.
