Записка на холодильнике.
«Купить:
– крем для эпиляции».
Слово «крем» два раза подчеркнуто.
Кто вообще придумал, что женщина может сама себе сделать эпиляцию? Растираешь восковые полоски в ладонях, клеишь на ноги, а потом – ррраз! И кожа остается совершенной, без единого волоска и раздражения. На упаковке, во всяком случае, написано именно так.
На самом деле после того, как полоски уже были приклеены, мной овладела паника. Отковыриваю ногтем краешек полоски, но та прилипла намертво. Хожу по комнате взад-вперед, а в животе у меня тоскливо урчит.
Девушка на глянцевой коробке от крема счастливо улыбается. По ее виду можно подумать, будто делать самой себе эпиляцию – одно удовольствие.
Закусываю губу и уже отчаянно хочу дернуть рукой вверх, когда в дверь настойчиво стучат.
– Кто это? – Очень сложно одновременно заглядывать в дверной глазок и натягивать футболку. Параллельно подталкиваю коробку из-под вчерашней пиццы под диван.
– Это я, открывай!
На пороге, притоптывая ногой от нетерпения, стоит Мари – моя сестра. Почти два метра роста, грудь четвертого размера, копна каштановых волос и завидная уверенность в себе.
– Привет, а ты обещала зайти? – Отскакиваю в сторону, а у двери появляется мужской походный рюкзак и два огромных пакета, по виду набитых одеждой разного фасона.
– Не обещала, но положение безвыходное. Трубу прорвало. Мастер сказал, начнет чинить завтра, но на неделю могу забыть о туалете и душе. Вся сантехника проржавела.
С этими словами Мари исчезает за дверью и возвращается с очередными пакетами. На этот раз из них выглядывает кухонная утварь.
– И что ты планируешь делать? – уточняю, прекрасно понимая, что последует дальше.
Двумя часами позже, сидя на кухне и поедая «исключительно полезный и крайне витаминный» салат из листьев одуванчика, я окончательно понимаю, что в ближайшее время лучше бы мне отсюда съехать.
Мои коробки с печеньем и упаковки лапши быстрого приготовления уже перекочевали в мусорное ведро. На столе поселились стальные кухонные приборы, миниатюрные весы, будто для рациона Дюймовочки, и веселенькие контейнеры, напичканные листьями салатов и овощей.
Разница в возрасте всего один год и целая пропасть во всем остальном – вот что можно сказать о нас с сестрой.
Если на улице поднимается сильный ветер, я начинаю всерьез опасаться, что меня может отнести очередным порывом на пару шагов назад. В это время моя родная сестра могла бы при желании остановить поезд одной рукой.
Стоит ли говорить о том, что Мария постоянно находится в процессе похудения. А я не знаю, что еще съесть, чтобы на этот раз стрелка весов не остановилась на метке «49 кг».
Если бы меня попросили описать наши личные качества, я бы с легкостью набросала подробный список.
Сестра:
– выступает за феминизм и права женщин;
– однажды наравне с мужчинами принимала участие в армрестлинге и победила всех, вызвав крайнее недовольство сильного пола;
– громко смеется, никогда не бреет ноги и подмышки и вообще считает, что женщина должна быть естественной. Но при этом всю жизнь безрезультатно пытается хоть немного похудеть;
– в ее гардеробе пять одинаковых комплектов одежды: джинсы, футболка, кеды. И ни одного платья!
– всегда говорит правду в лицо, отчего не имеет подруг (и парня);
– уже третий год работает в магазине туристического снаряжения, где за ней увивается один покупатель – сухой старикашка, с восхищением взирающий на обширные телеса Марии (по ее словам);
– иногда дает мне в долг, но всегда помнит про это (будто ведет книгу учета «Долги Элен»).
