1990 год. Малый зал ЦУПа
В малом зале ЦУПа царила тишина, изредка прерываемая краткими, вполголоса, переговорами операторов. Этот зал специально был оборудован для управления четырьмя находившимися на Марсе «Марсоходами». Четыре больших экрана, висевших на стене, по количеству аппаратов, «бегавших» по поверхности Марса, напротив четырех же групп операторов, разделенных для какой-то надобности легкими ширмами (вероятно, для того чтобы вид на соседнем экране «не смущал» соседей), показывали пейзажи далекой красной планеты. Работа была рутинная. Задания, формируемые специальными группами ученых-планетологов, составлялись заранее и давались каждой группе, управлявшей конкретным «номером», загодя. Поэтому их присутствия в зале, как правило, не требовалось.
Вот и сейчас, получив задания, четыре «Марсохода», в полном соответствии с заложенной с утра программой, катили каждый в своем направлении, поставляя на Землю поток научной информации и бесчисленные рыжие пейзажи.
Где скалы, где песок, где вообще дно гигантского каньона.
И у четвертого номера пейзаж особым разнообразием не отличался.
«Марсоход-4» катил по подошве давно усопшего вулкана Олимп, так что камней и скал было чуть побольше, песка чуть поменьше. А так – то же самое, что и везде. Правда, оценить разницу мог только руководитель проекта, сидевший позади четвертого сектора, на возвышении. С его места можно было наблюдать поверх ширм.
Для оператора, управлявшего «Марсоходом», работа возникала в основном только тогда, когда было необходимо задать новую трассу или конечную точку перемещения. Все остальное умная машина делала сама – выбирала путь для преодоления препятствий, проводила текущие анализы грунта и атмосферы, и еще массу всякого всего, что было в нее заложено на Земле.
За те месяцы, что прошли с тех пор, как он выехал из спускаемого аппарата, «Марсоход-4» успел бодро откатать больше двух сотен километров по весьма пересеченной местности. Его средняя скорость перемещения в сутки была мала, хотя крейсерская скорость, заложенная конструкторами, составляла пять километров в час. То есть скорость пешехода. Вполне естественно, что по старой технологии телеуправления, которая была применена при создании и эксплуатации «Луноходов», о крейсерской скорости следовало бы забыть – запаздывание сигнала с Марса в настоящий момент составляло уже десятки минут. Это значило, что если управлять «по старинке», то, чтобы не угробить аппарат уже на первых десятках метров, его скорость должна быть не более десяти сантиметров в час.
Для того чтобы аппарат мог перемещаться со скоростью пять КИЛОМЕТРОВ в час, он должен быть автономным роботом. То есть аппаратом, самостоятельно выбирающим путь перемещения, способ преодоления препятствий и решения большинства проблем, которые могут возникнуть при движении по пескам и камням далекой красной планеты.
А советский «Марсоход» как раз и был автономным роботом. Поэтому главной заботой его водителя было не непосредственное управление, а перспективная прокладка примерного курса на день и слежение за тем, что делает его подопечный аппарат, решая текущие проблемы. Также на водителе лежала и куча других задач, уже не относящихся к прокладке маршрута, но сейчас он просто расслабленно наблюдал за тем, как на их большом экране последовательно разворачиваются кадры, переданные с главной телекамеры «четвертого».
На мониторе, стоявшем прямо перед ним, последовательно разворачивались отчеты о работе систем и анализаторов. Бóльшая часть работы на день уже была сделана, поэтому можно было и просто понаслаждаться картинами марсианского ландшафта. Хоть они и успели уже изрядно поднадоесть… но все-таки это были пейзажи иной планеты.
