Лиферий.
Здание главной Библиотеки. Белокаменные своды с цветными витражами в арковидных окнах, снующие вверх и вниз по лестницам посетители и сотрудники, несколько пролётов этажей и верхние, самые главные залы – с Книгами Судеб.
Из коридора доносилось размеренное шарканье. Невысокий старик неторопливо семенил с котомкой вдоль стены с портретами. Поворот и зал со стеллажами Книг. Балахонистое одеяние едва колыхалось на сухой старческой фигуре, морщинистая рука толкнула дверь в зал, и седовласый друид едва не лишился сознания от надвинувшейся на него крылатой тени.
– Кайрнех! – Рэй чётко и громко поприветствовал вошедшего в свои владения старика, не потрудившись усмирить энергию, что создавала за его спиной темные крылья, подобные колыхающемуся туману.
– Рэйвентис… – проскрипел старик и прошаркал мимо, держась ладонью за свою грудь. – Напугал старика… Я уж думал за мной снизошли дабы препроводить по окончанию пути моего…
– Не прибедняйся, Диармайд, я вижу тебя насквозь и ты это знаешь, – учтиво, но строго проговорил Хранитель. Старик часто показывал всю немощь бренного тела, но знающим существам был виден иной образ. Как и Ференсу он был вполне отчётливо виден. Видна сила старого друида и истинная мощь, что хранится в этой дряхлой на вид физической оболочке. Высокий голубоглазый брюнет откинул со своих плеч рассыпающиеся шелковые длинные пряди, волосы так и разлетались черными лентами от каждого порывистого движения Хранителя. Он то застегивал жесткий ворот камзола, то расстегивал. Только наедине со стариком он мог позволить себе столь экспрессивное поведение, прямо говоря, не подобающее существу его ранга, да и вообще воину его уровня.
– Зачем явился ко мне, Ференс? – зоркие глаза друида из-под кустистых бровей сверлили взглядом Рэя. Кайрнех расселся за своим столом, на котором на первый взгляд был беспорядок: валялись фолианты, небрежно раскатывающиеся свитки, перо не в чернильнице, на столешнице и чистых бумагах капли, две раскрытые Книги Судеб. До кучи он еще вывалил из котомки какие-то жухлые травы и стал раскладывать эти пучки поверх лежащих предметов.
– Я нашёл не ту. Не та. Она только усугубляет каждый раз положение…
– От чего же тебя сомнения одолевают?
– Она слишком влюбчива, переменчива в привязанностях, импульсивна.
– Она потеряла свой Якорь, нужен просто новый… – старик бубнил, вставляя спокойным тоном фразы меж жестких выпаленных Хранителем. Натянул на нос очки и, казалось, полностью погрузился в изучение корявенького сухонького стебелька. Наверное, это было на данный момент самым интересным из всего происходящего. Что там судьбы мира и существ… Тут вот стебелек такой.
– О?! – взмыли вверх тонкие черные брови Рэя. – Серьезно?! – как-то нарочито весело проговорил он. – А я то думаю – та или не та, и что же это в ней не так…
– Ты пошто мне суматоху вносишь, окаянный? – огорчился старец, что его отрывают от созерцания стебелька. – Коли не та, чего от меня тебе надобно? Найди ту. Так и будешь перебирать… На кой чан тебе только ум и сила то мирозданья, коли ты в своих чувствах ладу не дашь.
– Ты о чем? – оторопел Ференс и снова поправил камзол, дергая его то за ворот, то за длинные полы, что доходили высокому мужчине чуть ниже бедра. Он счел фразу старика едва ли не оскорблением. Ему намекают на сумятицу в чувствах? В ЕГО чувствах? ХРАНИТЕЛЯ? Да он за свои тысячелетия стольких… ведьм повидал… Красивое утончённое лицо Рэя, по которому ему могли дать едва ли тридцать с небольшим человеческих лет, исказилось гримасой возмущения и недовольства.
