Идея сходить напоследок в лес и нарисовать эскиз «на дорожку» была навязчивой. Я не могла от нее отделаться ни за завтраком, ни потом, когда собирала немногочисленные чемоданы.
Она появилась перед сном в той сладкой полудреме, что дает озарение или тайное осознание. Мысль сформировалась в странный сон, где я бежала куда-то, сбивая ноги в кровь и теряя то сумку, то мольберт с альбомом. Я дико боялась не успеть. А за мной по пятом гналось страшное… Может быть, даже сам сосед Тишка.
Утром я проснулась с твердым желанием взять альбом, карандаши с лайнерами, и, хотя бы так, на коленке, набросать несколько пейзажей.
Мне нравилось рисовать, и я была приятно удивлена тем, что не растеряла свои навыки. Подумать только, столько лет прошло, а я помнила все эти штуки про светотень, про наложение линий…
Пролистав альбом, я удовлетворенно вздохнула: эскизов набросала много, работы хватит на год вперед. Но…
Чего-то не хватало. Хотелось схватить что-то особенное, какую-нибудь редкую лесную сценку. Мне мечталось, что я приду в лес, сяду на пенек, а рядом со мной опустится на ствол сосны какая-нибудь редкая птица, замрет на минуту, и я смогу ее зарисовать. Или из высокой сухой травы вдруг вынырнет олененок , щиплющий травку, и посмотрит на меня большими карими глазами.
Я проверила заряд на мобильнике и сунула его в карман сарафана. Да, я собиралась идти в лес в платье. Назло жителям поселка, всевидящему Тимофею и тете Шуре, которая еще позавчера советовала мне «снять эти жуткие халаты, пока я не подцепила клещей». Добрая женщина, ага.
И париться в спортивных штанах? Вот уж дудки. Я принципиально ходила в летних сарафанах и платьицах, благо они у меня не слишком короткие, и не слишком длинные – по колено. Жара стояла умопомрачительная, тридцать пять градусов в тени. Где-то в другой области во всю горели леса, и иногда до нас доносился ветром противный душный смог.
Менять свои привычки в угоду «замшелым» традициям я не стала. Люблю в жару носить то, что мне удобно. Ходить туда, куда хочу. Например, на озеро, которое по карте всего лишь в пяти километрах от нашего поселка.
Но нет! Тетя Шура настоятельно рекомендовала забыть про эту идею.
– Там вода грязная. Болото! – уверенно говорила она, – Три года как мой внук ходил, освежиться хотел. Потом вернулся и весь день ругался. Куда ты старая меня мол отправила?
Вот и сегодня, стоило мне выйти к покосившейся калитке – я боялась её даже трогать, не то, чтобы закрывать, как тут же заприметила высокую фигуру соседа. Стоял, топтался у своей.
Ждал меня, ирод.
– Что вам? – не слишком любезно спросила я, заводя пакет со своими вещами за спину.
Не буду дразнить. Вчера он уже попытался отнять у меня вещи и провести ревизию. Зачем и на каком основании – тайна.
– Не ходила бы ты в лес, – снова завел свою любимую песенку он, оглаживая аккуратно подстриженную русую бороду.
– Не ваше дело, куда я иду!
Я снова в сто пятидесятый раз подумала, что не будь Тимофей таким вредным и противным гадом, то из него вышел бы неплохой претендент на мое сердце. Вот сто процентно я бы в него влюбилась, встреться мы в другой обстановке. Да хоть в офисе!
