– Как скучно, – подумала Мелинда, – опять эта каша, – подумала опять, подымая и переворачивая ложку с тягучей и скользкой кашей.
Мама готовила ее Мелинде каждое утро, так как была уверена, что каша – это всегда сытно и полезно, особенно для растущих детей. Но девочка понимала, что самое невыносимое для нее в жизни, это скука и монотонность. Она не понимала взрослых, которые каждый день могли делать одни и те же вещи, не наслаждаясь этим. Нет, конечно же другое дело, если вы делаете это с огромным удовольствием… А иначе, это путь в никуда. А она не любила это Никуда. Потому что это было Ничегонеделанье. Ведь Жизнь – это великое приключение, верила она, и только движение, смена событий, мест и людей могли ей это дать.
Иногда она сама себе удивлялась. Ей было всего десять лет, но откуда она все это знала – ее уму было непостижимо. Иногда ей казалось, что она знает больше своей взрослой мамы, солидного папы, а про братишку Роджера и говорить нечего. Только Ядвига всегда удивляла маленькую девочку. Хоть она и была кошкой, но Мелинда знала, что они понимают друг друга. Была в этой кошке какая-то вселенская мудрость.
– Ах, если бы был у меня какой-нибудь маленький дружок, – подумала девочка, я бы все время с ним говорила и дружила. Он бы давал мне нужные и полезные советы, и тогда бы я никогда не ошибалась и ни о чем бы не жалела.
Ведь сколько раз ей приходилось расстраиваться и отчаиваться, если что— то не получалось. К примеру, прошлым летом ее любимая тетушка Клариса заболела воспалением легких и слегла на целый месяц. Вся семья очень беспокоилась, и доктор даже допускал мысль, что она может умереть, так как воспаление было очень сильным.
В доме царил безмолвный страх и беспокойство все эти недели. Мама без конца твердила о том, зачем же Клариса так долго плавала в этой холодной реке, ведь тогда бы она не заболела. Ах если бы Мелинда могла тогда это все знать и предупредить тетушку не плавать в реке, не пришлось бы ей так долго и мучительно болеть, не пришлось бы переживать всей семье, и не пришлось бы ей, Мелинде, так много плакать и сильно расстраиваться из- за этого… Девочка догадывалась, что все и везде происходит по каким-то чудесным правилам и схемам, которые ей очень хотелось узнать и разгадать. Она знала, что с ней кто-то все время играет, и ей очень хотелось идти за ним и играть уже по знакомым ей правилам.
Семья Мелинды была приличной и благополучной по всем меркам. Папа, Фредерик Карпинчо, был успешным и известным в городе фабрикантом. Каждое утро этого солидного и умного человека начиналось с полезного завтрака, кофе, газет и телефонных наставлений своим подчиненным. Даже во время завтрака он не хотел терять драгоценное время и уже запускал винтики рабочего механизма своей огромной фабрики.
– А ведь папа мог бы в это время просто пить кофе и разговаривать с мамой, которой так его не хватает, – часто мечтала девочка, – или тискать меня за щеку и улыбаться, как он это иногда делает, или взъерошивать волосы Роджеру и говорить о том, что он его опора и надежда, что доставляло братишке огромное удовольствие и, расплываясь в улыбке, он показывал всем зиящую дыру вместо переднего молочного зуба, который недавно забрала зубная фея.
А мама? Мама любила и заботилась о Мелинде, папе, Роджере, Ядвиге, о всей многочисленной семейной родне и даже друзьях, да и просто малознакомых людях. И Мелинде очень нравилось то, что мама была такой милой и доброй, что ее сердце было любящим и вмещало в себя столько любви. Но Мелинда чувствовала необъяснимую жалость к маме, так как ощущала, что, не смотря на очевидное благополучие ее женской судьбы, мамочке все же чего – то не хватало.
