Автор Элеонора Шах
Мертвый город Ферирей
Глава 1 Линур
Солнечным осенним днем, когда реки набирали свою полную силу среди лесных массивов местами выглядывающий из-за вековых деревьев двигался цыганский табор.
Караван из пятнадцати кибиток похожих одни на вагончики и крытые повозки. Другие на деревянные дома на колесах увешанные веревочными лестницами и скрученными коврами. А так же открытые повозки запряженные волами, и конями ехали вдоль бурлящей виды.
Эти практически все время странствующие люди уже давольно далеко отъехали от очередного на их пути города земель Анроссии – огромный полуостров омываемый двумя морями с юго-западной стороны и с восточной. Земель где женщины разодетые в ярко-красочные юбки с фартуками, а мужчины в подпоясанные сорочки, шаровары и шляпы делали то, чем всегда занимались их далекие предки – зарабатывали своими умениями: играми на музыкальных инструментах, гаданиями, выпрашиванием милостыни, подрабатывали носильщиками в порту, торговали лошадьми, которых сами выращивали или выхаживали замученных, что некогда купили у нещщадных хозяев. А так же продавали вещи, которые изготавливали сами: упряжи, седла, ковали подковы, плели корзины, вышивали и мастерили ювелирные изделия.
И вот сейчас после долгого отсутствия и хороших зароботков довольные своей работой люди двигались туда куда они возвращались всегда.
Да, цыгане слыли народом кочевым и вольным, всегда в движении. Но у них все же было место, куда им всегда хотелось возвращаться. Плато «Покой Души», как они его сами называли. Оно было расположено северней, где земля была более ровной и плодородней. Именно там были взрощены самые красивые жеребцы, которых периодически отлавливали на просторах этих земель и после приручали с особой любовью. Именно туда подальше от шумных городов возвращались цыгане каждый год на зимовку. Ведь этот кочевой народ любил уединение и не любил лишних глаз.
Из некоторых кибиток слышались разговоры и смех. Кто-то шел рядом с повозками. Позади или рядом с которыми была привязана скотина. На них, как и на тягловых быках, а так же конях мерно звенели колокольчики. Кто-то из мужчин ехал верхом.
Среди людей был даже медведь. Он спокойным шагом шел позади мужчины лет тридцати облаченный в красную рубаху с мелкими белыми цветочками. Тот держал дрессированного зверя за цепь. Морда красавца была в кожанном наморднике, от которого шли разноцветные ремни увешанные украшениями в виде нежно брынчащих монеток.
Вдруг прорезав эту довольно спокойную идилию из одной из кибиток раздался женский крик.
Люди в миг затихли и повысовывались из повозок наружу.
– Началось! Началось!
Разнеслись крики по цепочке от одного к другому, пока не дошло до главы табора, что ехал впереди всех управляя зеленой разрисованной деревянной кибиткой.
Его звали Тагир. Лысый мужчина средних лет в светлой подпоясанной рубахе, поверх была надета черная жилетка. Ворту у него было много золотых зубов. Как впрочем и у многих цыган табора. А в ушах две золотые серьги, которые указывали на то, что он был не единственным сыном в семье.
Услышав сообщение взъерошенные брови мужчины вздернулись. Он тут же вынул из рта курительную трубку и повернувшись к примерно такого же возраста женщине в цветастом платке повязанном на голове, которую звали Лампия, выдохнув произнес:
– Слава Богам!.. Я уж думал невестка никогда не разродится. Передай назад, пускай потерпит, скоро будет стоянка.
Женщина держась одной рукой за лавку тут же наклонилась в правую сторону и увидев рядом скачущего молодого всадника, передала слова мужа.
Тот развернулся и поспешил назад. Вскоре конь сравнялся с седьмой синей по цвету кибиткой, которой управлял младший сын Тагира по имени Арсен и всадник передал послание.
