Едва слышный звук известил о том, что конденсатор принял необходимый для выстрела заряд из основной батареи. Чтобы убедиться в этом, бросаю короткий взгляд на индикатор – так и есть, шкала полностью зелёная. Не то чтобы это было необходимо… просто привычка. А так я давно уже научилась ориентироваться по слуху.
Пора. Полувдох, задержка, процесс доведён до автоматизма. Пальцем оглаживаю спусковой крючок. Ну, насколько это позволяет прорезиненная поверхность перчатки моего скафандра. Плавно потянула – ружьё совсем немного вздрогнуло, а по ту сторону прицела эрг, трубно взревев, резко развернулся. Но это было последнее, что он успел сделать. Конденсатор набирает заряд быстро, и ружьё снова готово. Следующая пуля угодила точно в глаз.
– Растяпа, блин!!! – шепчу сама себе, продолжая наблюдать через визор прицела, как мощные ноги подогнулись и примерно трёхтонная туша сунулась мордой в склон холма, на котором в изобилии произрастала сочная, изумрудного цвета трава.
Злюсь на саму себя. Потому что жаба душит. Лишний выстрел – это почти тысяча имперских кредитов на ветер. Руки оторвать и в задницу вставить, где им самое место. Но что сделано, то сделано. Некогда убиваться из-за лишней тысячи, выброшенной на ветер. Работать надо. Эрги сами себя не застрелят.
Стадо прянуло в сторону. Инстинкт самосохранения гнал животных подальше от места, где их косила невидимая смерть. Но прежде чем они скрылись из виду, успеваю сделать ещё три результативных выстрела, заставив столько же молодых «коров» рухнуть неподалёку. На этот раз справилась на сто балов: один выстрел – одна туша. Отлично. Настроение начинает возвращаться в норму. На сегодня хватит.
Жалко, конечно, этих красивых и сильных животных. Но ничего не поделаешь. Выбор стоит так, что либо они умирают – я становлюсь на шаг ближе к закрытию контракта, либо они живут, а я… Вот у меня вариантов больше. Могу сдохнуть, могу дальше как-то жить, но в любом случае с Экзотта сбежать не получится. Единственное условие, которое позволит покинуть планету, – полное выполнение контракта с корпорацией, как бы «работодателем». Так что увы и ах. Между эргами и мной я выбираю себя любимую. Слишком много отдать долгов надобно, а находясь здесь, этого не сделаешь.
Можно было бы подстрелить ещё пару-тройку, но это лишнее. Негласное правило охотников, которое было обязательным к исполнению, гласило: не бери больше, чем можешь унести. Успеть бы этих до темноты разделать и упаковать, день уже на исходе.
Откровенно говоря, охотиться именно сегодня совсем не собиралась. Место в грузовом отсеке ещё есть, конечно, но как бы перегруза не случилось, что не лучшим образом скажется на характеристиках летуна. Пожадничала. Однако уж больно удачно стадо на пути подвернулось. Да хорошее такое, жирное. Грех не воспользоваться удачей. Ибо удача промысловика – дама ветреная и обидчивая. Обидеть легко, задобрить сложно. Давно и не мной замечено: проигнорируешь такой подарок – заманаешься потом искать нормальную дичь. Так что суеверия – дело такое: все смеются и тем не менее лишний раз стараются не искушать эту такую переменчивую деву.
Ну да ладно. Теперь начинается самое сложное и муторное, бляха муха. Потому что грязное, монотонное и опасное. Однако что поделать? Работа есть работа. Тяжелый вздох сам собой вырывается из груди.
– Пчёла, ко мне, – отправляю голосовое сообщение на искин летуна и начинаю не особо спеша сворачивать лёжку. Не спеша потому, что таким вот образом оттягиваю начало неприятной, давно опостылевшей работы.
Через пару минут машина (которую любой землянин, живший двести пятьдесят лет назад, в конце двадцатого или в начале двадцать первого века, опознал бы как квадрокоптер, только очень большой), гудя четырьмя импеллерами, вздымая кучу пыли пополам с вырванной травой, плавно опустилась рядом, зависнув в полуметре от поверхности. «Пчёла», по правде сказать, на самом деле не квадрокоптер, но работает по аналогичной схеме. Просто вместо пропеллеров стоят турбоимпеллеры, создающие реактивную тягу, используя исключительно атмосферу планеты. Но вообще очень похоже.
