Глава 1
В этом ржавом, давно брошенном останке старого механизма, скопилась дождевая вода, просачивающаяся через щели в жестяной крыше. На его дне улегся толстым, пышным покрывалом слой ржавчины и грязи, но сверху несколько сантиметров прозрачной и на вид чистой воды, манили к себе Ивана. Если аккуратно зачерпнуть в ладошку, не потревожив нижние слои, то возможно ему удастся утолить мучавшую его жажду.
Иван наклонился над самой гладью воды, левой рукой крепко держась за бортик концентрационного стола, о названии и предназначении которого двенадцатилетний Ваня конечно же не имел ни малейшего понятия. Правой ладошкой он зачерпнул воды и быстро поднес ее к губам, жадно в себя втянул. Отвратительный железный вкус с легким привкусом машинного масла заполнили рот, он заставил себя зачерпнуть еще раз, выпил и быстро присел на корточки рядом с ржавым бортом механизма.
Нужно выбираться из этого помещения, постоять на ярком солнышке, согреть промерзшие за время ночевки в железном ящике внутренности. Позапрошлую ночь он провел на полу гниющего возле этого здания ЗИЛа, а эта ночь прошла в металлическом, тесном ящике для инструментов.
Теперь ему жизненно необходимо получить порцию тепла и двигаться дальше. Он и так провел двое суток практически на одном и том же месте, боясь лишний раз пошевелиться. Если он не сменит укрытие, то ОН его найдет. Иван был абсолютно уверен, что ОН его чувствует и ищет.
Папа с самого детства ему всегда говорил о том, как важно запланировать собственный день, правда последний год все планы папы на день ограничивались употреблением алкоголя разной степени крепости. По крайней мере так было пока у отца была выходная вахта, пил ли он на заезде, на работе Ваня не знал.
Итак, план на день: выйти на открытое пространство (как бы не было страшно), согреться на солнце (в носу свербило, кажется он начинает простывать, а если он начнет чихать или кашлять, то ОН найдет его сразу же), потом нужно отыскать другое укрытие, попытаться найти Серегу и вместе найти выход из этой проклятой «Заброшки». Их мамы уже наверняка подняли на уши полицию и спасателей, но догадаются ли они где их нужно искать? А если догадаются, рискнут ли пойти сюда? Прошлым летом, когда пропал Леха с параллельного класса, поисковые отряды прочесали всю окрестную тайгу, все заброшенные стройки, фабрику и шахтоуправление, все подвалы и чердаки всех пятиэтажек, искали в райцентре и в других поселках района, но насколько было известно Ивану и его друзьям, да и всем поселковым детям, на территорию заброшки ни одна нога поисковика, так и не ступила.
***
Сергей Анатольевич Яблочников, тридцативосьмилетний старший оперуполномоченный полиции по Облученскому району, отодвинул от себя горячую кружку с недопитым, обжигающим губы крепким чаем, облизнул ложку, очищая ее от вареной сгущенки, бросил ее в банку, встал и подошел к заляпанному зеркалу, висевшему на двери его кабинета. Зрелище не из лучших. Опухшее и помятое лицо с трехдневной щетиной, плохо расчесанные светло-русые волосы, белки глаз розоватого цвета из-за лопнувших сосудов. Теперь вот еще и язык обжег кипятком. Он показал отражению язык, его кончик был ярко красного цвета, Яблочников недовольно поморщился – весь день теперь будет напоминать об утрешнем чае.
Последние несколько дней выдались особенно тяжелыми, в итак не легкой жизни оперативника в глубокой провинции, а сегодняшний обещает быть не легче. Сергей в очередной раз за утро мысленно отругал себя матом за то, что вчера ночью они с коллегами решили снять рабочий стресс несколькими баночками пива (которыми дело, конечно же. не кончилось), и в результате он спал всего три часа. Тут же поблагодарил бога за то, что ему повезло снять квартиру всего в сотне метров от отдела. Он отвернулся от неприятного зеркала и подошел к зарешеченному окну. Устало посмотрел на пустую улицу, на деревянный, двухэтажный как и отдел полиции, барак напротив.
